Повенчанные временем. Ольга Куно
Читать онлайн книгу.
люди, ворвавшиеся в комнату с оружием, с которого стекала кровь, алые пятна на полу и голос, перекрывающий всеобщее возбужденное веселье: «Мальчишку не трогать! Он нам еще нужен! Вы ведь подпишете указ о регентстве, не так ли, мой герцог?»
Как и тогда, по спине заструился холодный пот, а голову словно сдавило тисками. Дайон до крови закусил губу, сдерживая стон. Он так и не сумел забыть этот голос; напротив, после отъезда сестры вкрадчивый баритон ле Бриенна звучал в голове все чаще. Воспоминания как правило сопровождались приступами. И совершенно не помогал герцогу тот факт, что ле Бриенна давно не было в живых: его нашли заколотым в одной из комнат замка еще до того, как туда ворвались освободившие Дайона повстанцы. Кто именно заколол мерзавца, оставалось загадкой. При Маркусе он обладал почти абсолютной властью и наверняка нажил себе много врагов. Однако герцог Левансийский был бы рад при случае пожать убийце руку.
…Нельзя позволить хоть кому-то увидеть его в таком состоянии. На людях Дайон л’Эстре всегда оставался хладнокровным, властным, уверенным в себе правителем. Показывать окружающим свою слабость, пусть даже самую незначительную, недопустимо. Этот урок он усвоил много лет назад, в ту самую кровавую ночь, и все эти годы герцог Левансийский неуклонно следовал собственному правилу.
Но душившее бешенство требовало выхода.
Дайону пришлось сосчитать до ста, чтобы хоть немного успокоиться. Убедившись, что руки больше не дрожат, он критически оглядел кабинет, заметил смятый листок, валяющийся на полу, и, неодобрительно качнув головой (которая тут же отозвалась болью), выбросил свидетельство своего гнева в корзину для бумаг. И лишь затем вышел из комнаты. Махнул секретарю, давая понять, чтобы тот не отвлекался от своих обязанностей, и выскочил прочь.
Он даже изобразил легкую улыбку, сбегая по ступеням. Вниз, в подземелье, подальше от любопытных глаз.
Встреченные по пути слуги почтительно кланялись, стражники на постах мгновенно вытягивались по стойке смирно, делая вид, что все время дежурства только так и стояли – с идеально прямой спиной, отведенной в сторону алебардой и бесстрастным выражением лица.
Будто герцог не догадывался, что эти люди только что болтали, играли в кости или, по меньшей мере, зевали со скучающим видом. Их поведение интуитивно воспринималось как лицемерие и раздражало, хотя он отлично понимал, что охранники всего лишь следуют предписанию, как делает, в известном смысле, и он сам.
Давно минули те времена, когда юному Дайону казалось, будто за пару мгновений до его появления все обсуждали именно его, и тем же займутся, едва он исчезнет за поворотом. И все равно каждый раз его охватывало противное чувство неловкости.
Герцог, ни разу не обнаживший оружия, в то время как подданные без малого два года проливали за него кровь. Герцог, подписывавший, пусть и вынужденно, указы против этих самых подданных. И пусть ему было пятнадцать, и пленители не оставляли ему выбора, стыд за содеянное не уходил.
Резкий