Уральское эхо. Николай Свечин
Читать онлайн книгу.
кто такие платирины?
Лыков пожал плечами. Но Лебедев, который много занимался классификацией примет, ответил:
– Это что-то связанное с носом. У платиринов он широкий.
– Верно, Василий Иванович. Платиринами называют представителей тех рас, у которых широкие носы. Это негры, негритосы и австралийцы. У них ширина носа в полтора раза больше, чем длина. А у европейцев, например, вдвое меньше. У иранцев или кавказцев соотношение еще меньше. Так вот. Наш герой имеет особую примету – именно такую картошку на лице вместо носа. Когда он в первый раз угодил в тюрьму, смотритель попался шутник и антрополог-самоучка. Он дал Шелашникову прозвище Платирин и даже записал его в статейные списки. Окружающие уголовники такого слова запомнить не могли и переиначили парня в Платова. Точнее, Графа Платова. Опять же, оба крещены Матвеями.
Алексей Николаевич почувствовал недосказанность и уточнил:
– У парня задатки вождя? Казачьего графа в народе уважают, просто так его именем не назовут.
– Да, наш горнорабочий недолго мыл золото. Вообще, с этим презренным металлом смолоду связана его жизнь. На Урале много золота, им занимаются все кому не лень. А где оно, там воровство, хищническая намывка, незаконная торговля. И кровь. Еще будучи шестнадцати лет, Шелашников убил у себя в Шайтанке десятского. Он нашел самородок в полфунта весом и решил спрятать. Начальник увидел и отобрал. Так Матвейка зарядил ружье мелкими обойными гвоздями, пришел в контору и пустил гвозди обидчику в живот! Поскольку он был еще несовершеннолетний, попал в колонию, из которой вышел уже закоренелым преступником. Второй раз Шелашников зарезал скупщика ворованного с приисков золота, в той же Шайтанской даче[8]. Вскоре попался, получил в подследственной тюрьме свою знаменитую кличку, а затем восемь с половиной лет каторги. Откуда и сбежал меньше чем через год. Это было в девятьсот третьем. С тех пор Графа Платова поймать не могут, а убийств на нем уже около десятка. С двумя прасолами, считайте, дюжина. И он приехал разбойничать в Петербург, сволочь.
– Где их сиятельство промышлял все эти годы? – спросил Василий Иванович.
– Главным образом на Среднем Урале, в родной Пермской губернии. В лихолетье примыкал к банде знаменитого Лбова. Командовал своей шайкой, но с мотовилихинским Робин Гудом тесно сотрудничал.
– Лбова давно повесили, – напомнил Алексей Николаевич.
– Да, пять лет назад. Но его многочисленных сообщников, а им счет шел на сотни, ловят по сию пору. Многие так и не получили наказания за свои изуверские подвиги.
Сыщики заторопились налить себе коньяку. Говорить о лихолетье им без крепких напитков не хотелось…
– Да уж, время было – не приведи Господь повторится… – буркнул Филиппов.
Лыков потер шею – вдруг заболело в том месте, куда угодила пуля, выпущенная негодяем Варешкиным[9]. Действительно, времечко было трудное, многие полицейские не сумели его пережить…
– Что дали поиски? – вернул всех в настоящее Лебедев. – Вы ищете третий день, каков результат?
– Результат
См. рассказ «Варешкин» в сборнике «Удар в сердце».