Пустошь, что зовется миром. Аркади Мартин
Читать онлайн книгу.
этом же канале связи раздался крик боли – все пилоты «Осколков» были связаны биофидбэком, все они чувствовали смерть корабля-сиблинга, пожираемого заживо. Рыдания. Звук прерывистого дыхания, гипервентиляции. Звук стона, размноженный эхом, подхваченный другими голосами…
– Выполняйте приказ, – сказала Девять Гибискус. – Стреляйте по ней, как она просила.
Смертоносный огонь, точный и милосердный. Голубая вспышка – и один тейкскалаанец превратился в прах.
Тишина на всех каналах связи. Девять Гибискус не слышала ничего, кроме ужасающе громкого биения ее собственного сердца.
– Что ж, – сказал наконец Двадцать Цикада, и голос его звучал потрясенно, как и у всех остальных, но оптимистически потрясенно, – мы узнали в этих людях приблизительно восемь новых качеств, о которых не знали десять минут назад.
Глава 2
[…] и конечно, ваша репутация опережает вас так же, как землетрясение опережает волну, затопляющую город; сотрясения вашего прибытия уже вызвали вибрацию в министерстве, словно все мы были сотворены из тетивы тлини, а вы были луком. Мы, конечно, сожалеем об отсутствии бывшего министра Девять Тяги – ее руководство было теплой шелковой перчаткой, а ее отставка – столь неожиданная! – равносильна снятию этой перчатки с руки, но что касается меня, то я с нетерпением жду встречи с персоной, которая была первым успешным губернатором системы Накхар. Нам предстоит большая работа. И я пребываю в предвкушении […]
Писать письма мертвецам – занятие неблагодарное; я бы сделала доброе дело для себя, если бы просто вела дневник, как половина императоров, которые спали в этой постели до меня. Но когда это я делала добрые дела для себя? А ты, по крайней мере, мертв – или теперь проще всего думать о тебе в таком ключе, – и все звезды у меня в руках, Искандр, и мне ужасно просто позволять им выскальзывать в пространства между пальцами. Особенно когда некоторые из них темнеют, съеденные столь удобной чужеродной угрозой твоего преемника. Ты спал здесь чаще меня, чаще, чем я сплю теперь, если говорить о сне, а не о ночах. Как часто ты желал, чтобы все удобное и привычное склонялось перед твоими капризами? Чаще или реже, чем наш император, лежащий без сна рядом с тобой?
Капитан «Острия ножа» Тридцать Восковая Печать сжимал в пальцах чашку кофе так, словно только эта чашка и могла скрыть дрожь его рук. Его лицо приобрело противный оттенок серого: Девять Гибискус пришла в голову овсянка, ее нижний слой, подгоревший в кастрюле, остатки рассыпчатой серо-белой массы, которую придется соскребать со дна.
– Это не язык, – сказал он во второй раз;