На буксире. Гошины штаны. Алина. Ключ на 32. Пляски розовой лошади. Владимир Сонин
Читать онлайн книгу.
этого сопляка… Вот как… Тебе нравится?
Она не ответила. Он слегка наклонился к ней, и – более вкрадчиво:
– Я повторяю вопрос. Тебе нравится?
Она подняла на него глаза, перевела взгляд на нож, потом опять на него и, набравшись смелости, тихо сказала:
– Да… Ублюдок…
Скорее всего, она думала, что он после этих слов убьет ее сразу же. Но реакция его была на удивление спокойной:
– Знала бы ты, с кем разговариваешь, сука.
Не иначе, Егор теперь считал себя посланником Господа, спущенным на землю для спасения грешных душ праведников от всякой нечисти вроде нас. Почему-то я был уверен, что он начал именно с нас. Подумав еще секунду, он добавил:
– Ты же знаешь, я всегда добиваюсь своего.
Я стоял, наблюдая за этим диалогом, уже представляя себе, что этот святоша захочет сделать дальше, и думал о ружье, которое стояло здесь, за шторой, в нескольких шагах от меня. Но у него был нож, и вряд ли я бы успел достать ружье, прежде чем он зарезал бы Машу или схватил бы ее, заслонив себя. Поэтому ничего не оставалось, кроме как молча смотреть на происходящее и ждать удобного момента.
– Глупые маленькие уроды. Молитесь пока своему супостату, в ожидании суда страшного, который я вскорости ниспошлю на вас.
Он положил листок на кровать, сбросил сумку с плеча на пол, порылся в ней свободной рукой и достал какой-то сосуд, по виду старинный, как будто для вина. Откупорив пробку и что-то бормоча себе под нос, так тихо, что я не мог разобрать слов, он начал поливать жидкостью красного цвета лезвие ножа. Судя по распространившемуся по комнате запаху, это действительно было вино.
Закончив этот ритуал, он поставил кувшин на пол, взял свой листок, принял торжественную позу и начал читать, монотонно, гнусаво и с пафосом:
– Господи, помилуй нас, рабов твоих грешных, не годных ни на что, акромя как к нажитию грехов новых и молению тебя о прощении, и благослови нас, пресмыкающихся у ног твоих, на низвержение отродий сатанинских, поселившихся едино и блуд ведущих во имя Сатаны и для детей его нарождения. Священным мечом, святая кровью твоей окропленным, дозволь пресечь адские начинания, до прихода праведника великомученного, твоего раба покорного, затеянные и привести могущие к зарождению отродия супостатного, семя грязное сеющего на благословенную землю твою. Во имя благодати рабской всех греховных и грешивших доселе и грешащих до сих пор рабов твоих. Аминь…
Тут Маша, видимо предчувствуя, как он сейчас перережет ей горло, застонала, и из ее глаз потекли слезы. Вообще вид у нее теперь был неоднозначный и потому способный вызвать чувства совершенно противоположные, в зависимости от того, что представляет собой наблюдатель. Егорка, отвлекшись на секунду от снизошедшего на него благоговения, взглянул на Машу, на мгновение отвлекся от ритуала и подумал о другом. В нем будто происходила какая-то борьба, и эти внутренние