Следующим в клетушку заглянул Глеб Клич – долговязый молодой человек двадцати лет от роду с приметным рубцом на левой щеке, белым и бугристым. Из всех прошедших инициацию в Джунго, которых удалось забрать с собой при побеге, он единственный обладал чувствительностью, почти достаточной для самостоятельного оперирования сверхэнергией. И пусть о входе в резонанс и речи не шло, курс медикаментозной терапии и специальных процедур, призванных заменить полноценную настройку на источник-девять, в его случае показывал весьма и весьма неплохие результаты. Об остальной троице спасённых военнопленных, увы, такого сказать было нельзя, ну да оно и понятно: мы выжили после заезда в энергетическую аномалию на вагонетке, а наших товарищей по несчастью загнали туда своим ходом.

      – Как самочувствие? – поинтересовался я, пожав протянутую руку.

      – Да как-то не очень, – неопределённо передёрнул Глеб плечами и облизнул губы. – Голоса… Или музыка даже скорее. Тюк-тюк-тюк. Тюк-тюк-тюк. И так круглые сутки.

      Я вздохнул.

      – Ничего нового получается?

      Глеб жалобно протянул:

      – Стучит же! Может, сегодня без меня? Может, переждать?

      – А вот сейчас и посмотрим. – Я выложил перед собой новый бланк, быстренько прогнал подопечного по всем вопросам, потом вздохнул. – Да, брат! Ситуация! Надо тебя на обследование определять. Недельки на две. В Зимск.

      У Глеба дёрнулся уголок глаза.

      – Может, не надо? Я бы за воскресенье отлежался…

      Тут уж я не выдержал и ухмыльнулся.

      – Да как же ты отлежишься? Тебя ж поди новая подружка за воскресенье совсем заездит! А в госпитале отдохнёшь. Диета опять же, процедуры.

      Глеб вздохнул, машинально потёр рубец и махнул рукой:

      – Ладно, проехали. Не надо госпиталя.

      – Очередная горячая штучка? – поинтересовался я, делая на бланке дополнительные пометки.

      – Угу, – признал Глеб. – С этой учёбой на танцульки времени уже не остаётся, а без танцулек сразу в койку она ни в какую. С принципами, видишь ли! И хороша, зараза, сил нет!

      Глеба с его пятью классами образования всерьёз взялись натаскивать в теоретическом плане, а ещё определили на курсы военной подготовки, так что со свободным временем у него дела обстояли лишь немногим лучше моего. Но вместо выражения сочувствия я спросил:

      – Ритм