Летом в Париже теплее. Анастасия Валеева
Читать онлайн книгу.
крикнула Яна, чем повергла Веронику в самую настоящую панику, – что-то сдвинулось, что-то не так, хаос! Красное пятно… боль… оползень… растерянность… страх…
Яна резко опустила голову, потом запрокинула ее. Не открывая глаз, она вещала, как пифия.
– Лунная немота отверзает раны будущего! Женщины обманывают так же, как и мужчины. Оранжевое хочет поглотить красное тело, вдается в него, как море – в сушу. Красная кромка… на ней – синие глаза. Она там, она боится. Скрежет, я слышу сухой скрежет. Сердце падает в бездну. Тишина, наводненная отчаянием. Прячься!
Яна в изнеможении упала на спинку стула. Ее заполонила неимоверная слабость, что была сродни усталости роженицы. Так же, как женщина, произведшая на свет ребенка, Яна дивилась внезапной пустоте и молчанию, открывшим перед нею тоскливые просторы безразличия. Слепота сковала ее глаза, ее опорожненное духовное чрево ныло, руки дрожали, на лбу выступила испарина.
– Куда вы? – открыв глаза, она увидела Веронику, стоящую у двери.
– Я положила… – боязливо кивнула та на стол.
Яна опустила глаза и увидела пять пятисотрублевых купюр.
– Этого достаточно?
– Вполне, – горько усмехнулась Яна. – Сегодня я уже ничего не могу для вас сделать.
– Ага… – попятилась Вероника, – думаю, я вас больше не побеспокою.
Яна озадаченно пожала плечами.
– Вы удовлетворены?
– Вполне, – натужно улыбнулась Вероника. – Я должна спешить. Простите меня.
– Конечно-конечно, – устало улыбнулась Яна, – всего доброго.
* * *
Вылетев из дома, точно пробка из бутылки с шампанским при неумелом открывании, Вероника села в свой одиноко стоявший «Фольксваген» и помчалась на улицу Пороховую. У нее не было никаких сомнений в том, что там, наконец, она сможет встретиться с этой «мерзавкой», как она нелестно про себя именовала дочь Вячеслава. Гибель Вячеслава была столь таинственной, столь внезапной, что Вероника даже чувствовала себя какой-то обманутой. Да, трагическая смерть, да, воля случая или судьбы, если это не одно и то же, а может, чья-то месть или зависть, жестокое соперничество, но все же Вероника не находила в себе сил примириться со столь молниеносным уходом Вячеслава из жизни. Ведь она считала себя дамой его сердца, а потому частично считала его своей собственностью, ибо откровенно полагала, что Вячеслав обязан ей не только суммой денег, которую она добыла для него, заложив в ломбард свои драгоценности, но и вообще хорошим положением в обществе, счастьем быть обласканным и любимым.
Любовь и собственничество сливались в ее сознании, не привыкшем к саморефлексии и самокритике. Она просто не могла допустить мысли, как ни смешно и абсурдно это звучит, что Вячеслав перед тем, как распрощаться с жизнью, не обязал свою дочь рассчитаться с Вероникой. Несомненно, – думала она, останавливаясь у блеснувшего красной ухмылкой светофора, – он не посмел бы вот так кинуть меня, отдать меня на произвол судьбы. Ведь он знал, чего мне стоило достать для