Осень… листья вялые,

      Сонные, подвялены,

      Ржавые, багровые…

      Пасмурно и холодно…

      В трубку листья скрючены —

      Сброшены во лужицы,

      На деревьях мало их,

      Шепчут: «Ветер стих».

      Шепчутся тихонечко:

      «Где же с лаской солнышко,

      Где же лето знойное

      С водами трехзвонными,

      С шумным птичьим гомоном?»

      Их – не знают листики —

      Ждет зима со свистами,

      Что с морозом сдружена,

      С стоном, воем вьюжными,

      С бусами жемчужными,

      Днями, что простужены,

      С хлопьями-гирляндами,

      Снега ореадами[3]…

      А пока что в осени

      Золотые простыни…

      Вот и осень. Дождь и холода,

      А ведь сколько бунтовали: «Жарко!»

      Солнце… Вдруг над лесом темнота —

      Весь настрой души пошел насмарку!

      Так глубок и чист был изумруд,

      Но разбрасывает осень злато!

      Серьги с жемчугом – то там, то тут,

      Вальс свой вновь закружит листопадный.

      Побежала слезка по окну,

      Будто небушко вздохнуло грустно.

      Я в багрянец кисть свою макну,

      Раскидаю на мольберт искусно.

      Мы услышим журавлиный крик —

      И потянутся к югам все птицы,

      С нами будут те, кто к нам привык,

      Кто успел с морозами сдружиться.

      Запорошит все следы снежок,

      И застонет с воем ветер шалый.

      Был бы чуть хоть милостивым Рок —

      Лета бы еще хоть чуть оставил…

      Осень к нам шагает не спеша,

      Обещает: ждет нас бабье лето…

      Отсверкали с молниями грозы,

      Позади отстало где-то лето…

      Ветви гнут плакучие березы,

      Затянули в талии корсеты…

      Что вы так печальны, золотые? —

      Тормошит вас ветер буйный, шквальный.

      Вы дрожите – вы почти нагие! —

      О любви вчера вы всем шептали…

      Обнимают ветками вас клены,

      Словно берегут своих подружек,

      Но