Муж-озеро. Ирина Андрианова
Читать онлайн книгу.
На третий день – выпил, как ни в чем не бывало. На четвертый опять отказался, на сей раз пожаловавшись на боль в печени («Ребята, похоже, я допился, хе-хе» – взрыв смеха). На пятый – снова выпил, и так далее. Шутку про пить через день запомнила только Танюша и, к ее удивлению, Ион дотошно исполнял обещание, хотя делал вид – в том числе и перед ней – что им движут совсем иные причины. Он угождал каждому, он избегал внимания и восхищения, и он не умел обманывать. Один-единственный раз он нарушил слово, выпив водки в «трезвый» день. Но это случилось в предпоследний день похода и при таких обстоятельствах, что Танюша сама была бы рада поднести ему кружку, если бы это не сделали за нее. Ну и еще один раз – когда вместо обещанных трех дней остался с ними на весь поход.
Стали укладываться. Девушки расположились в шатре первыми, свив у изголовьев уютные гнездышки из мягких вещей. В теплых спальниках, натянутых поверх слоев одежды, они походили на толстеньких куколок насекомых. Следом полезли мужчины. Они закидывали на оставшиеся места свои по-спартански худые вещмешки и, плюхнувшись следом, небрежно упаковывались в спальники – гораздо более тонкие, чем у девушек. Ион появился самым последним, когда половина спальников уже дремала, и первый ночной дежурный по подкладыванию дров уже расположился у печки. У Иона не переводились дела на улице, чему он был, похоже, только рад: пока все укладывались, он поднаколол запас дров для завтрака, натопил на костре воды из снега («Ксюш, будь дружком – поставь на печку, завтра быстрей все приготовим, ага, хе-хе»), зачем-то долго возился у своего рюкзака, хотя прежде не был замечен в заботе о личных вещах. Потом просто бродил туда-сюда, поскрипывая снегом, мурлыкал песенки, которых якобы не знал, курил сигареты, судя по громкому кашлю, и снова вспоминал «проклятые рудники, хе-хе». Танюша лежала и диву давалась, как можно быть таким расточительным к своему комфорту. Ведь все это время у него были сырые стылые ноги! Наверное, даже более сырые и стылые, чем у всех, потому что он совершенно себя не берег, залезая по пояс в снег, чтобы спилить сушину, и носясь туда-сюда по лагерю, чтобы прийти всем на помощь. Свою пуховку он с Танюши так и не снял («пусть пока у тебя будет, хе-хе, вечером отдашь»), и пребывал на двадцатиградусном морозе в одной флисовой кофточке и ветровке. Танюша с самого утра считала часы, когда можно будет сменить дневные носки на ночные, сухие и теплые, а все сырое, включая ботинки, развесить в шатре на сучках центрального шеста. Кстати, шест этот по ее просьбе был сделан из сухой елочки. Когда она взмолилась, чтобы для этой цели не рубили живое деревце (как поступали обычно), Ион поспешно взял топор из рук не успевшего опомниться Игорька (тот, конечно, и не подумал бы следовать столь абсурдному пожеланию) и поспешил в лес, приговаривая «сейчас-сейчас, не боись, найдем суше некуда», и спустя всего несколько минут притащил готовый обчищенный «фикус». Игорек ворчал, что сухое дерево менее гибкое и прочное, и потому для опоры шатра не подходит; но Ион,