Кристина. Стивен Кинг
Читать онлайн книгу.
должен был увидеть меня подходившим к стоянке с другой стороны, и как можно быстрее побежал прочь.
12. Некоторые семейные истории
Разве можешь ты ничего
не услышать отсюда?
Высоковольтная линия,
мачта у края дороги…
Так холодно здесь, в темноте,
Так упоительно здесь…
Мотель «Рэйнбоу» был действительно плох. Он был как раз таким местом, где вы ожидаете встретить престарелого учителя английского языка.
Позже я заметил, что существует особая категория мотелей, в которых останавливаются люди исключительно старше пятидесяти лет – как если бы они слышали о подобных заведениях в программе новостей: «Берите больше старых вещей и приезжайте в старый добрый мотель «Рэйнбоу». Здесь нет ТВ, но вы хорошо проведете время». На игровой площадке я не увидел ни одного молодого человека, так же как и чего-либо напоминающего спортивный инвентарь. Над входом висел неоновый знак, изображавший радугу. Он жужжал так, словно был наполнен мухами.
Лебэй со стаканом в руке сидел перед коттеджем номер четырнадцать. Я подошел и обменялся рукопожатием.
– Выпьешь чего-нибудь не очень крепкого? – спросил он.
– Нет, спасибо, – ответил я и сел в садовое кресло, стоявшее рядом.
– Тогда я расскажу тебе, что смогу, – сказал он мягким учительским голосом. – Я на двенадцать лет моложе Ролли, и я все еще человек, который учится старости.
Я неловко поерзал в кресле, но так ничего и не сказал.
– Нас было четверо, – продолжал он. – Ролли самый старший, а я самый младший. Наш брат Эндрю погиб во Франции в 1944 году. Он и Ролли оба служили в армии. Выросли мы здесь, в Либертивилле. Тогда он был просто маленьким поселком. Но достаточно обжитым, чтобы в нем были лучшие и худшие. Мы были худшими. Бедными из бедных. – Он хихикнул и налил вина в стакан. – О детстве Ролли я, пожалуй, могу сказать только одну вещь – все-таки у нас была большая разница в возрасте. Но кое-что я запомнил, потому что эта черта присутствовала в нем постоянно.
– Какая черта?
– Его злость, – сказал Лебэй. – Ролли всегда на что-нибудь злился. Он злился на то, что ему приходилось ходить в школу в заштопанной одежде, на то, что его отец был пьяницей и не имел постоянной работы, что мать не могла заставить его бросить пить. Он злился на Эндрю, Марсию и меня за то, что мы делали нищету совсем невыносимой.
Он засучил рукав и показал мне свою старческую руку с узловатыми сухожилиями, выступавшими из-под тонкой, дряблой кожи. От локтя к запястью тянулся шрам.
– Это подарок от Ролли, – сказал он. – Он мне достался, когда ему было четырнадцать лет. Я возился с цветными кубиками, которые должны были изображать машинки, а он как раз выскочил из дома, чтобы бежать в школу. Наверное, я оказался на его пути. Он оттолкнул меня, сделал еще несколько шагов, а затем вернулся и столкнул меня с порога. Я упал на колья ограды, окружавшей несколько подсолнухов, которые мама почему-то называла – наш сад. Я был весь в крови, и меня все жалели.