Когда он раскрыл глаза, его душили слезы, и он не знал почему. Словно это было предупреждением, что грядущий день ничего хорошего не принесет. Как ясное осознание того, что ты провалишься сегодня на экзамене, как подтверждение того, что накануне тебе поставили диагноз о неизлечимом раке или что твоя любимая изменила и бросила тебя. Как будто все в жизни рухнуло и ты погрузился в хаос. Вот так и было в этот полуреальный миг, когда он вдруг обнаружил, что, лежа на боку, смотрит на стену в квартире Розы, она сама, раздетая, рядом с ним, а в полуметре от его головы первая страница газеты с неотчетливой фотографией его давно пропавшей жены.

      Такой была реальность, и Асад чуть не задохнулся.

      На его плечо легла чья-то рука.

      – Ты проснулся, Асад? – раздался тихий голос.

      – Роза? – Он стиснул зубы и нахмурился. К таким мгновениям трудно быть подготовленным.

      – Что случилось? – спросил он, не желая услышать ответ.

      – Ты потерял сознание в постели, а потом был в беспамятстве и непрерывно рыдал. Я пыталась разбудить тебя, чтобы освободить от кошмара, но безуспешно, и я заснула. Ночью мы занимались любовью, и затем ты заснул спокойным глубоким сном, – невозмутимо продолжила она. – Это все. Но почему ты потерял сознание, Асад? Что с тобой?

      Резким движением он поднялся и перевел взгляд с ее лица на газетную вырезку за спинкой кровати.

      – Ты в курсе, что демонстрируешь мне своего смуглого дружка? – засмеялась она.

      Асад опустил взгляд и потом с чувством вины посмотрел на нее.

      – Я ведь не знал, где нахожусь. Ты – мой лучший друг, и если бы я знал…

      Она поднялась на колени, по-прежнему полностью обнаженная, и приложила палец к его губам.

      – Тсс, глупый мужчина. Ты все еще мой лучший друг. Мы ведь никому не изменяем, правда? Мы всего лишь два верблюда, пути которых пересеклись, so to speak[5]. – Она сердечно рассмеялась, но Асад не обрадовался ее шутке.

      – Это не так,