– Мы договорились встречаться раз в неделю, и так продолжалось в течение месяца. Но потом Йесса Бьорна арестовала тайная полиция Саддама.

      Асад посмотрел на Розу, Гордона и Карла и собрался продолжать свой рассказ.

      – Ва-ау! Стоп! – сказал Карл. – Арестовала полиция? Он был инспектором по вооружениям, почему это не попало в прессу?

      Асад пожал плечами. На самом деле история была некрасивая.

      – Йесс сделал одну глупость. Он снял форму ООН и стал посещать места, куда его не приглашали. Он подкупал работавших там. Взламывал двери, если была такая возможность. Фотографировал машины и станки в легальных мастерских и корректировал фотографии таким образом, что вид у них становился подозрительный.

      – Ты принимал в этом участие? – спросила Роза.

      Асад покачал головой:

      – Нет, наоборот, я каждый раз отговаривал его, и в конце концов он стал уходить, не ставя меня в известность, что будет делать. Я знал, что он очень рискует, и однажды вечером он не вернулся.

      – Они его арестовали?

      – Да, и поместили в филиал номер один.

      – Мерзкое место, верно? – вырвалось у Гордона.

      Асад кивнул. Очень мерзкое место, он знал это лучше других.

      Асад пошел к начальству и сообщил об аресте Йесса Бьорна. В ответ ему было сказано, что в сложившейся обстановке сделать ничего нельзя. Человек снял форму и занялся шпионажем, так что придется ему самому решать свои проблемы. Мольбы родственников подключить дипломатические рычаги, чтобы заставить иракцев отказаться от обвинений в шпионаже, результатов не дали. По правилам этой игры следовало махнуть на Йесса рукой, в противном случае провалилась бы вся операция ООН.

      Асад знал, что они правы. Йесс сам отвечал за свои действия, а когда речь шла о шпионаже, саддамовские судьи редко проявляли милосердие. Но только после вынесения приговора, за неделю до того, как Йесса должны были казнить, серьезность ситуации дошла и до Йесса, и до Асада.