Когда Лилиан приехала на указанное мной место встречи, её маленький ячмень прошел и больше не портил внешность девушки.

      Я написал вымышленным почерком письмо от имени мадам Хелены Мюллер и одновременно известил лорда Фонтарсийского и Клару, которые теперь находились в Париже, о своем успехе в деле рассеивания колебаний Лили.

      Клара очень надеялась на то, что в следующем месяце ей удастся встретиться с Раулем в Лондоне и провести с ним час или два: я сообщил, что Лили будет там вместе со своим красивым братом и Шарлоттой в связи с ежегодным коммерческим туром, организуемым обеими девушками. У меня на этот счет были нехорошие предчувствия, поскольку Лилиан отличалась настолько ревнивой натурой, что едва ли могла позволить Раулю знакомиться с женщинами, если была в состоянии этому помешать. Кроме того, он был безумно влюблен в Шарлотту, и Лилиан дала мне понять, что не хочет, чтобы брат знал о наших с ней маленьких проделках. Шарлотту она называла теперь не Лолотта, а Шарлот. Когда я поинтересовался о причине того, почему имя девушки вдруг стало произноситься на мужской манер, она не ответила. Моя похотливая подозрительность сразу же родила картину лесбийских утех, которым предаются две эти девушки. Я знал, что, наведываясь в Сони во время отлучек папа