– Язык во всём виноват. В языке дело.

      – Какой язык, дедушка?

      – Мой. Вот этот, – сказал дед. – Сластёной он был у меня. Да ещё своевольником. Всё хотел делать, как ему надо. Поставит мне мать щи, а он мёду требует. Принесёт мать кашу, а он: «Не хочу, давай пряников!» Командует надо мной. Распоряжается. Велит есть что ему по вкусу, а мне во вред. А я, дурачок, поддаюсь ему – слушаюсь. Что скажет, то и делаю. И до того меня мой язык довёл, что я еле ноги таскать начал в семь-то лет! Малолетки и те меня вперегонки оставлять начали. Кошку поднять не мог…

      – И что же ты, дедушка? Как же ты?

      – Справился. Нелегко было, а справился. Не дал языку над собой командовать, и всё. Он сахару просит, а я ему хлеба с солью даю. Он леденцов требует, а я его кашей потчеваю. Он к конфетам меня подсылает, а я его к щам веду. Недели не прошло, как понял язык, кто из нас главный, кто моими желаниями управляет. Смирился баловень. Умолк. Не стал кричать: «Мама, дай сахару!» Я его, шельмеца, и теперь в строгости держу. От этого руки видишь какие у меня. А ноги сто вёрст прошагать могут. И щёки розовые.

      Ничего не ответил Славик, только твёрдо решил подчинить себе свой непокорный язык и стать таким же сильным, как дедушка.

      Настоящий друг был у Славика – дедушка. С таким не пропадёшь.

      Торопливый ножик

      Строгал Митя палочку, строгал да бросил. Косая палочка получилась. Неровная. Некрасивая.

      – Как же это так? – спрашивает Митю отец.

      – Ножик плохой, – отвечает Митя, – косо строгает.

      – Да нет, – говорит отец, – ножик хороший. Он только торопливый. Его нужно терпению выучить.

      – А как? – спрашивает Митя.

      – А вот так, – сказал отец.

      Взял палочку да принялся её строгать потихонечку, полегонечку, осторожно.

      Понял Митя, как нужно ножик терпению учить, и тоже стал строгать потихонечку, полегонечку, осторожно.

      Долго торопливый ножик не хотел слушаться. Торопился: то вкривь, то вкось норовил вильнуть, да не вышло. Заставил его Митя терпеливым быть.

      Хорошо стал строгать ножик. Ровно. Красиво. Послушно.

      Мой мяч

      Хороший мяч прислал дедушка своему внуку Алику. Такой красивый, что и нарисовать трудно. Половина мяча синяя-синяя, как небо. Другая половина ярко-красная, как летняя заря. И весь он такой блестящий, такой лакированный, что в нём и окошки, и стены, и Аликово лицо отражаются, как в зеркале. А величиной мяч с арбуз. Даже больше арбуза.

      Все любуются мячом. И папа, и мама, а уж про ребят и говорить нечего. Гладят мяч, как котёнка или щенка.

      – Поосторожнее, – просит их Алик. – Лак сотрёте. Он помутнеет и не будет блестеть.

      Ребята попризадумались. Перестали гладить мяч. Только один из них спросил:

      – А для чего же тогда мяч, если