Каждое утро Люсия Флициа приходила в кофейню «Вилья-Марципана» ровно в семь. Никакие мирские хлопоты не могли изменить ее расписания – ни головная боль, ни приезд дальних родственников из Префьювурга, коих у Тетушки было меньше, чем задетых сединой волос на ее голове, ни тем более выходные, которые Тетушка Люсия еще в юности занесла в список бесполезных мероприятий. Кофейня ее матери – смысл жизни, ее оплот в этом мире, единственный настоящий дом, и ежедневное возвращение сюда в компании первых лучей солнца воспринималось женщиной-граффом как привычный ритуал.

      Тетушка Люсия проявляла к кофейне заботу, подобно курице-наседке. Большую часть утренних приготовлений она исполняла исключительно своими силами. Этим утром она подняла деревянные жалюзи, впустив мягкий свет на облупленные стены, включила кофемашину на обогрев и опустила все стулья на их хлипкие ножки. Смахнув пыль с бочек, в которых томились старинные вина и крепкий граффеорский пунш, хозяйка достала из мойки чистые стаканы и аккуратно развесила их на металлические крючки над барной стойкой; следом она протерла витрину влажным полотенцем, а после проверила холодильник на предмет свободного места для свежего молока. Открыла кухню, включила печь; доставка муки, яиц и овощей приезжала не раньше семи, а повариха госпожа Лооза – не раньше второй четверти восьмого. Под грузом многолетнего опыта все движения Тетушки Люсии были стремительными и до крайней степени четкими. Она не тратила время на пустую ходьбу и следовала лишь одному-единственному правилу: если идти – то с целью, нет цели – не стоит и идти.

      За окном начинали мелькать редкие граффы; кто-то останавливался, чтобы опустить в приветствии шляпу, кто-то пробегал в спешке, а кто-то еле волочил ноги, с грустью вспоминая свою укромную постель. Первый раз колокольчик прозвенел при появлении Клима, рыжего официанта и главного помощника Тетушки Люсии. Кивнув хозяйке, он молча направился в подсобное помещение за фартуком. Второй раз колокольчик оповестил о появлении госпожи Лоозы – тучной женщины с румяным лицом. Перекинувшись парой слов с Тетушкой Люсией, повариха скрылась в кухне.

      Следующей побеспокоить колокольчик предстояло Ирвелин. Девушка вошла в «Вилья-Марципана» в половине восьмого, как они и условились накануне. К ней навстречу вышла Тетушка Люсия. Она сухо поздоровалась и сразу же пригласила девушку за рояль. Ирвелин повесила пальто на вешалку и прошла вглубь помещения. Пока она шла, Тетушка Люсия провожала ее взглядом со скупым предубеждением. Заметив это, Ирвелин постаралась сделать уверенный в себе вид, после чего дважды споткнулась о ножки стульев и еле удержалась, чтобы не упасть.

      Скамья пианиста была мягкой. Присев, Ирвелин с благоговением осмотрела тихий инструмент и положила на пыльную крышку руки. «Здравствуй, меня зовут Ирвелин. Ничего, если я немного побеспокою тебя?» Подняв тяжелую крышку, Ирвелин улыбнулась, увидев излюбленную