Среди паксов. Никита Садыков
Читать онлайн книгу.
бы, понимаю, что «ситроен» мой вряд ли им нужен, налички у таксистов обычно немного, две мобилы относительно недешёвые – плохой трофей для изощрённого ограбления. То есть, вроде бы, бояться не надо…
Минуты полторы петляем по жутким тропам и оказываемся перед ангаром. Ну, думаю, сейчас и узнаем: поездка ли это с клиентами или что-то другое.
Мужики выходят из машины, протягивают 600 ₽ (на счётчике – 571 за 12 минут езды).
– Рахмат, брат. Нас многие высаживают на дороге, сюда не едут. Прости. Мы уставшие просто. Купили поесть. Голодный? Заходи к нам.
Беру деньги и отказываюсь от приглашения. Надо ехать работать. Спасибо, парни. Берегите себя и удачи.
Вдруг всё встало на свои места. Вокруг десятки цементовозов. Эти таджики – или водители, или механики, живут в ангаре, вкалывают. Ближайший магазин, где можно купить еды – Ашан, пешком туда не дойти никак.
Мрачные? Да просто уставшие. Тихие и вежливые. Все поблагодарили, кивнув и приложив ладонь к сердцу. Пожелали хорошего пути и показали, как удобнее развернуться на пятачке рядом с ангаром.
– А как в Москве можно продать измеритель сахара?
Пенсионерка из Иваново. Едем с Курского в Перово, там живёт подруга.
Год назад ударила предплечье. Пошла в травмпункт. Сказали – ушиб мягких тканей, мажьте гелем, делайте йодовую сеточку.
Шли недели. Гель и йод не помогали. Рука болела и не поднималась.
Поликлиника, терапевт, анализы. У вас диабет. Покупка сахарного показометра, таблетки для снижения сахара, снова анализы – в очереди долго ждать, но можем сделать платно…
Всё ещё болит? Вам к мануальному терапевту. И к невропатологу. Каждый нашёл проблемы и назначил терапию, выписал таблетки.
– У нас в Иваново они очень дорогие. Мне из Москвы присылают иногда. Тут дешевле.
Месяцы терапии. Тратит заначки, помогают дети. С диабетом сомнения: сахар всю дорогу в порядке, никаких намёков на аномалию, но на всякий случай проверяет регулярно: диагноз-то поставлен… Иголки для показометра только недешёвые: должны быть бесплатно, но в наличии их нет, приходится покупать самой, с пенсии.
А рука всё болит и не поднимается.
– Я в швейном цеху работаю всю жизнь. Там рука всё равно лежит на машинке, поднимать её не надо. Но вот с полки на кухне взять что-то уже не могу. Только левой. Вышла на пенсию, но с этим лечением пришлось идти обратно работать.
Снова заход на новый круг обследований и анализов. У вас рак. Щитовидка. Уже не спасти. Но можно попробовать препарат. Он, правда, дорогой.
Потрачены «гробовые», прощается с родственниками, хлопочет о месте на кладбище. Денег почти не осталось, но не перекладывать же расходы на детей…
В ивановской клинике за плату попадает к лучшему онкологу. Тот почти смеётся в голос: какой рак, откуда, даже намёка нет, не морочьте голову, идите домой.
Идёт домой, обзванивает родственников, отменяет договорённости по кладбищу.
Но рука всё болит.
Вам в Москву, разводят руками ивановские гиппократы. Здесь, в столице, делают МРТ. Сухожилие