За углом дома, на косогоре, угорело гоняли мяч.

      Было уже темно, но босая братва – ей тускло подсвечивал уличный фонарь – с криками металась по травяному бугру.

      – Антоняк! – позвал меня из ворот мой тёмный дружбан[63] Юрка Клыков по прозвищу Комиссар Чук – младший. – Побудь другом! Выручи! Иди постой штангой!

      В футбол у нас играли одновременно все желающие. Хоть по двадцать человек в команде. И войти в игру можно в любую минуту. Только найди себе пару. Один шёл играть за эту команду, второй – за другую.

      Я не прочь побегать, но у меня нет пары, с кем бы я мог войти, и я соглашаюсь на штангу.

      Справа от Юрки одиноко гнулся персик. Завязь на нём давно оборвали. На этом кривом персике мы всегда подтягиваемся. Метра полтора его ствол был прям, а потом резко брал влево и ещё метра два тянулся почти на одном расстоянии от земли. Поэтому этот персик верно служил нам одной штангой при футбольных воротах. Слева на кепке сидела наша ненаглядная всерайонная дворняга Пинка и зевала. Ску-учно играла ребятня.

      Юрка вырвал из-под Пинки кепку, насадил себе на самые брови.

      – Беги! – Он погладил собаку. – Ты и так опаздываешь на зажим-жим к своему Шарику. Антоняк, заступай на Пинкин пост.

      Он сложил ладони трубкой, заорал в поле:

      – Ребя! Смотри сюда! У нас новая штанга! Во-от!.. – Юрка пошлёпал меня по плечу. – Все теперь видят штангу?

      – Все! Все! – в ответ прокричали играющие.

      И кто-то довольно добавил с бугра:

      – А то чёрную Пинку увидь в этой темнотище!..

      Мы с персиком изображаем живые ворота. Правда, над нами не хватает перекладины наполовину. Толстый голый кривоватый ствол персика тянется ко мне поверх вратаря.

      Я кинул руку персику, с метр не достаю до его жиденького вихорка.

      – Ты чего, – спрашиваю Юрку, – одну ногу, как гусь, ужал? Зябнет?

      – Не. Порезал. Вся в крови.

      – Скакал бы домой.

      – Я предатель? Да?! Да?! Наши проигрывают!

      Нарастает ожесточённое шлёпанье босых пяток. За одним чёрным мячиком-крохой не крупней вместе сложенных двух моих кулаков катится целое бегемотное стадо. Впереди малоростик Колюня Семисынов. За ним на всех парах летит и никак не настигнет старик Хоттабыч. Так, а иногда и сердитей – старик Похабыч – звали мы женатика Алексея Половинкина, нашего огородного соседца. Ещё миг – Колюня пнёт по воротам. Как бы не вкатил верную плюху!

      Хоттабыч подсёк Колюню под мышки, переставил назад. За себя. Не мешайся, мальчик!

      Колюня припадошно вальнулся, колотит кулачками в землю.

      – Пенал!!! – истошно орёт. – Пенал!!! Пенал!!! Пенал!!! Точный пеналище!.. Почему мы играем без судьи? Он показал бы точку!..[64] По-ка-зал!!!

      Из-за ёлки выполз со своей табуреткой дед Анис, вечный и, пожалуй,