Бонами заглушил мотор, и «Лендровер» остановился у пересохшего песчаного русла реки Окованго. Дальше дороги не было. Мелиса взглянула на Изабель и, едва заметно опуская кончики чувственных губ, произнесла:

      – По-моему, счастье находиться здесь многим стоило жизни.

      – За удовольствие приходится платить, – отозвалась Изабель, откидывая изящную голову назад. – Но сдается мне, что изжариться на солнце мы тут не успеем.

      – Отчего же? – Мелиса пожала плечами.

      – Мы как раз успели к началу сезона дождей, и нам следует подумать, как укрыться не от солнца, а от потоков воды и молний.

      При слове «молния» Николай со сдержанной улыбкой качнул головой, взглянув на Бонами. Африканский Голиаф с загадочной полуулыбкой на устах хранил молчание.

      На востоке, в долине реки Замбези, прокатились раскаты грома. Иссушенная солнцем желтая безжизненная пустыня замерла, жаждая долгожданной влаги. Дующий с океана ветер пригнал синие тучи. О раскаленный песок ударили большие капли дождя. Сухое русло Окаванги одухотворил ручей, на глазах изумленных происходящим зрителей в считаные часы превратившийся в полноводную реку. Словно из ниоткуда, на ее берега подошли стада антилоп и зебр. Из воды показались разевающие громадные пасти бегемоты. Вокруг них вились зловещие гребни крокодилов. Наконец раздался трубный рев слонов, и животные расступились перед исполинами, уступая место у воды.

      Образы Мелисы и Изабель дополняли друг друга, как поэтичные вяз и липа на берегу пруда в заросшем парке, создавая вокруг Николая ауру тепла и света, проникнутую такой красотой и обаянием, что, однажды согревшись в ее лучах, он не мог себя представить вне этого незримого поля все покоряющей женственности. А Мелиса и Изабель, несколько раз обнявшись с Николаем, ощутили себя крыльями парящей в восходящем потоке большой птицы, для которой на планете нет преград. Втроем они составили единый организм, идеально собранный провидением для планетарного путешествия.

      На следующее утро долина Окаванги из раскаленной желтой пустыни превратилась в цветущий эдем с морем бурно растущей зелени.

      Наши герои расположились в деревне бушменов, представляющей собой десяток свитых из веток обмазанных глиной хижин, крытых камышом. Бушмены с монголоидными чертами миниатюрных лиц, едва дорастая до плеч Мелисы и Изабель, казались им взрослыми детьми с преждевременными морщинами на простодушных лицах, героями африканских сказок. Бушмены радушно угощали гостей жареной саранчой, жестами и мимикой уверяя, что вкуснее на свете ничего нет.

      Изабель, сверяясь с компасом, чиркая карандашом в блокноте, уясняла розу ветров в долине Окаванги и частоту ударов молнии. Мелиса внимательно