Подземные. Жив. Джек Керуак
Читать онлайн книгу.
(злорадный маленький фырчок сквозь передние зубки) – значит она там выясняла отношения с Джеком Стином и вообще чуть не избила его но он был в ярости а соседи снизу вызвали фараонов которые приехали и пришлось им объяснять – “танцевали, мол”. – Но в тот день я увидела эту железную штучку, маленькую брошку с прекрасным тусклым блеском, надевать на шею, знаешь как хорошо это будет смотреться у меня на груди». – «На твоей смуглой грудине тусклое золото прекрасно будет бэби, продолжай свой изумительный рассказ». – «И вот мне немедленно понадобилась эта брошка несмотря на время, уже 4 часа утра, а на мне это старое пальто и туфли и старое платье которые она мне дала, я ощущала себя уличной шлюхой но чувствовала что никто бы не догадался – я побежала к Бетти за двумя долларами, разбудила ее…» Она потребовала денег, она выбиралась из смерти а деньги были просто средством заполучить блестящую брошку (дурацкое средство изобретенное изобретателями бартера и торгашества и стилей того кому кто принадлежит, кому что принадлежит…). Потом она бежала вниз по улице со своими двумя дубами, к магазину явилась задолго до открытия, зашла в кафетерий выпить кофе, сидела за столиком одна, врубаясь наконец в мир, унылые шляпы, блестящие мокрые тротуары, вывески гласящие о печеной камбале, отражения дождя в стеклянной панели и столбе из зеркал, красота прилавков с едой где выставлены холодные закуски и горы жареного витого печенья и пар от кофеварки. – «Как тепл мир, нужно лишь достать эти символические монетки – они впустят тебя ко всему теплу и пище каких только захочешь – тебе не нужно будет сдирать с себя кожу и глодать собственные кости в тупиках – эти места предназначены давать приют и успокоение мешочникам-старьевщикам пришедшим поплакать чтоб утешили». – Сидит там уставившись на всех, обычные съемщики и взглянуть на нее боятся поскольку вибрация у нее из глаз дикая, они чуют какую-то живую опасность в апокалипсисе ее напряженной жаждущей шеи и трясущихся жилистых рук. – «Это не женщина». – «Эта чокнутая индианка еще порешит кого-нибудь». – Приходит утро, Марду спешит ликующе и с поплывшим разумом, захваченная, к магазину, купить брошку – стоя затем в аптеке у вертушки с открытками полных два часа изучая каждую вновь и вновь досконально поскольку у нее осталось лишь десять центов и она может купить только две и эти две должны быть для нее совершенными личными талисманами нового важного значения, персональными эмблемами предзнаменования – ее алчущие губы расслаблены чтобы разглядеть получше крохотные изугольные значения теней от вагончиков фуникулера, Чайна-тауна, цветочных рядов, синеньких, служащие удивляются: «Два часа уже тут торчит, без чулок, коленки грязные, рассматривает открытки, жена какого-нибудь алкаша с Третьей улицы сбежала, пришла в аптеку белого человека, никогда прежде не видела глянцевой открытки…» Накануне ночью они могли бы увидеть ее на Маркет-стрит в «Фостере» с последним (опять) даймом и стаканом молока, она плакала