Книга седьмая

      Objet Trouvé[2]

      Часть первая

      «Крайне опасный яд»

      Спустя несколько лет моей службы монстрологу я решился обратиться к нему с мыслью, что показалась мне достойной внимания: записывать, в интересах последующих поколений, наиболее выдающиеся эпизоды из его практики. Безусловно, я вынужден был дождаться сперва, пока его настроение станет чуть получше обычного. Ибо докучать Пеллинору Уортропу в момент, когда его успел настигнуть один из частых приступов меланхолии, было делом небезопасным для моего бренного тела. Однажды, когда я был настолько неопытен, что совершил, на свою беду, подобную ошибку, он запустил мне в голову томом шекспировских трагедий.

      Вскоре мне представился случай завести разговор: с дневной почтой пришло письмо от президента Мак-Кинли[3], в котором он выражал Уортропу благодарность за преданную службу Отечеству, а именно – за удовлетворительное разрешение «особого случая в Эдирондексе». Доктор, чье эго было необъятно, как телеса силачей в цирке мистера П. Т. Барнума, трижды прочитал письмо вслух, прежде чем поручить его моей заботе как секретаря. (Да, помимо всего, я был и его секретарем… точнее сказать, служба секретаря также входила в понятие того самого «всего», что составляло мои обязанности.) Ничто, кроме разве что работы, не ободрило бы монстролога лучше, чем похвала от знаменитости; в такие мгновения, казалось, не только возвеселялся его увядающий дух, но и унималась более глубокая, страстная жажда.

      – Воистину особый случай, не правда ли? – осведомился я.

      – М-м… Да, полагаю, так, – монстролог успел уже погрузиться в свежий выпуск