Крестовый поход за счастьем. Дмитрий Пейпонен
Читать онлайн книгу.
как тогда писали в газетах, «живым серебром».
Из этого серебра потом делали консервы.
Такие, с оранжевой этикеткой. «Килька в томатном соусе». Из этих консервов еще суп тогда варили – вкусно получалось…
Так вот, отчалили мы на нашей «Кильке», вышли в открытое море.
Команда – 6 человек, мужики суровые, грубые даже иногда, я по именам уже не помню их. Помню, что капитана звали Вогеныч – от Владимир Геннадиевич.
И боцман был маленький и верткий, очень пожилой, совсем не колоритный.
Не то что Канифолич.
МРТ – суденышко небольшое. Точнее – маленькое. Все пространство занимал холодильник для улова и траловое оборудование. Для кают и прочих удобств места почти не оставалось.
Мы вчетвером ютились в малюсеньком кубрике с крошечным, как пятак, иллюминатором.
Команде мы откровенно были до лампочки, поэтому мы маялись от безделья.
Вогеныч, каждый раз, когда видел нас, отворачивался брезгливо и сквозь зубы цедил:
–Ладно, вот косяк поймаем – наползаетесь еще.
Косяк – это скопище кильки – бывало, что косяки растягивались на несколько километров.
МРТ сильно качало, дизель заставлял вибрировать все вокруг, мы или валялись на шконках или под руководством боцмана наводили чистоту.
День на пятый-шестой плавания, наконец-то наткнулись на косячок кильки.
И вот тут уже нам пришлось несладко.
Команда, как заведенные, черпали кильку тралами, забивая холодильники.
Мы не спали трое суток, сорвали ладони до кровавых мозолей, у Кости началась морская болезнь и он то и дело под крики и свист команды бегал к леерам (такие тросики по бортам, чтоб не вывалиться) «позвать ихтиандра».
Мы провоняли рыбой и потом.
Болела спина, руки плохо сгибались и разгибались.
От морской соли волосы стали как солома.
Но ё…ный кнехт, мне все это очень нравилось!
Я с упоением принимал кошели трала, с которых водопадами лилась вода и в которых бились миллионы мелких рыбешек и открывал их, заворожено глядя, как сверкающая чешуей лавина с шелестом стекала в трюм.
Я не замечал ничего – ни усталости, ни опухших глаз от бессонницы, ничего.
Мне очень нравилось. Это было по-настоящему.
Не игра в лихих мореходов, которые как обезьяны ползают по вантам и знают, чем отличается стаксель от кливера.
Это была настоящая работа.
Тяжелая, опасная, воняющая рыбой, но настоящая…
Парамон работал, матерясь, весело сверкая глазами, с лихостью управляясь с лебедкой.
Алёша и Костя страдали и не скрывали этого…
Странно, оказывается, спустя много лет, Костя, эта сухопутная крыса, стал все-таки штурманом дальнего плавания… Хотя сейчас, стоя по колено в трепыхающейся массе кильки внутри холодишьника с лопатой, он ненавидел море, ненавидел наш МРТ Килька и нас всех…
Его постоянно тошнило, он постоянно ныл и клялся отчислиться…
А потом все-таки стал мореманом…
Не понятно это…
Мы