История одной любви. Ирина Критская
Читать онлайн книгу.
окно, и что это было – сон или явь, в темном стекле он видел отражение тонкого и гордого женского профиля – точеный подбородок, высокая, нежная шея и тяжёлый пучок, оттягивающий чуть назад красивую голову.
ГЛАВА 4. ТАНЦЫ
– Ты, Алешенька, никак на танцульки собрался, красивый такой? Два года тебя ждали, еле дождались, так ты мимо не проходи, обрати внимание на моё страдание. Я ж теперь вдова, мой допился, наконец, помер, так свободной женщине у нас в селе и прислониться не к кому. Иль не подхожу?
На лавке у клуба развалилась Настасья – сочная, как августовская груша, белая, румяная, с кудрявой овечьей стрижкой выбеленных перекисью волос. Пальто распялила до пояса, пудовую грудь, обтянутую тонкой кофтенкой вывалила на Божий свет, да так, что маленькие жемчужные пуговички еле сдерживали напор, и вроде весёлая, лыбится, а глаза тоскующие, жалкие, как у побитой собаки. Алешке что то прям жалко её стало, присел рядом, подержал за локоток, спросил ласково
– Что, Насть? Плохо тебе? Может зайти, по хозяйству что помочь? Только так, по дружбе, я по этому – самому погожу пока, присмотрюсь.
Настасья всхлипнула, то ли всплакнула, то ли засмеялась, прижалась к парню упругим плечом, хмыкнула.
– Да ладно. Помощничек. Сейчас Варьку увидишь, ум потеряешь, все вы одинаковые. Только зря. Не по зубам орешек. Ещё не один Щелкунчик не раскусил. Только зубы ломают.
Алешка усмехнулся, поправил воротничок белоснежной рубахи, встал, по военному согнал складки назад, поиграл мышцами крепких рук, проверил ровно ли расположена пряжка узкого ремня на модных брюках.
– А, что, Настюш? Варя в клубе?
– Вот-вот. И этому Варю подавай. Помешались.
Настасья тоже встала, запахнула пальто, вздохнула, по утиному пошлепала вытянутыми губами, крякнула резко, басом.
– Нету в клубе Варвары. Замужние приличные бабы по танцулькам не таскаются. Иди, девок щупай, теленок молочный. Варьку ему!
…
В клубе было душно, несмотря на холодный мартовский вечер, пахло печкой, духами, откуда то тянуло табаком. Народу уже подвалило, все толпились группами, мужики важно беседовали о своём, женщины тоже хихикали в стайках, нарядные, жеманные, этакие красотки. Музыка, которую включали с определённой периодичностью, разбивала группы и стайки на пары, а потом снова образовывались кучки, и все это было похоже на странную игру. Алешка осмотрелся, потом подошёл к свободному стулу у сцены, сел.
– Ба!!! Леха!!! Откинулся!! А поляна где? Ишь ты, жук. Думал так проехаться.
Петруха, самый шебутной парень в их бывшем классе, здоровый, неуклюжий, настоящий иноходец, покинул томную блондинку, повесившуюся у него на шее и заглядывающую ему в глаза, подкатил к Алеше, шибанул по плечу. Лёшка поймал его руку, сжал, почувствовал, как теплом окатило его сердце – наконец! Он дома!
– Да погоди. Дай очухаться. Всех соберу. А это кто с тобой?
Петруха стрельнул хитрым глазом, повернулся к блондинке, шепнул
– Так