Захолустье. Мой путь. Лариса Романовская
Читать онлайн книгу.
в голоса.
Мужские, женские, детские, стариковские… на разных языках. Тихо и громко. С разными интонациями. Как будто со мной говорит целый мир. Мой или здешний?
– Знакомьтесь, – предлагает нам всем Ларий.
Я сажусь на пол. Прижимаюсь щекой к гигантскому белому боку. Мне кажется, что он изгибается, реально становится боком огромного зверя. Я глажу его и говорю:
– Экран, привет! Это я к тебе пришла. Ты меня сюда забрал, и я теперь здесь…
Ларий меня не останавливает. Значит, я всё делаю правильно. Ну, импровизация как есть. И я вдруг догадываюсь, о чём можно спросить!
– Меня зовут Вика. Мне пятнадцать. Наверное. Я не знаю, что там у меня происходит. Как дома дела. Как мама, как вообще. Как там я сама! Я скучаю по ним! Можешь мне показать?
Стена вздрагивает. Мне кажется, она сейчас рассыплется, обрушится на меня. Стук и свист становятся сильнее. Потом что-то шипит, как двери вагона. Потом… мама говорит так чётко, будто сидит сейчас рядом со мной:
– Я тебе масло купила, в холодильник убери.
– Хорошо, сейчас, – это папа.
– Не сейчас, а убери!
– Сама не можешь?
– Мне с собакой надо! Я не хочу переобуваться. Вот трудно, что ли? – мама, ещё громче.
Шорох, грохот – папа доходит до кухни, шарахает дверцей холодильника. Господи, я ведь нашу квартиру наизусть помню, по звукам тоже. Будто она вот тут, рядом, за белой стеной.
– Ну всё. Довольна?
– Нет.
– Что ещё нужно? – папа с каждой фразой накаляется.
– Вику верни… – и мама… скулит? Я не понимаю этого звука. Он не мамин. Он знакомый, но не мамин.
Так тётя Ира Щедровицкая, мама особенного Димы, плакала у нас в прихожей. «Верни Ди-моч-ку». А сейчас мама просит вернуть меня.
Кричит оттуда, из-за стены.
А я кричу в ответ:
– Мама! Я здесь! Я сейчас…
Я вскакиваю! И со всей дури бью кулаками по этому тёплому белому выгнутому… боку? Экрану? Существу?
По этой дикой твари, которая меня забрала и не пускает. Какого чёрта? Ну?
– Мама!
– Вика!
– Мама, я здесь, ты меня слышишь? Мама, мамочка…
Мама зовёт меня снова. Уже не так громко. Как сквозь ткань или подушку. Сквозь папу!
Он ей говорит, неразборчиво, ласково. Как мне, когда я была маленькая и боялась гудения пылесоса. Тогда папа тоже обнимал и успокаивал, а я слов из-за шума не могла разобрать. Только интонации. Защиту и тепло.
Сейчас папа защищает маму.
– Мама! Папа! Я тут!
Кричу, а они не слышат. Иначе бы мама так не плакала, не скулила бы как Мелочь, когда ему на лапу наступают. Мелочь! Ну да, конечно!
Я зову его, сперва свистом, потом словами. Хлопаю себя по ноге. Типа сейчас гулять пойдём, давай, сунь голову в ошейник. Я даже сажусь на корточки. Чтобы он лучше слышал.
– Мелочь! Ко мне! Мелочь! А ну иди сюда, дурак ушастый!
Я цокаю, снова свищу… и он лает! Мне кажется, он лает в ответ! Как на посторонних за дверью, как на курьеров у лифта! Только сейчас – на меня.
– Мелочь, Мелочь!
Я