Преследование продолжалось больше трех часов, пока, по крайней мере Бьюкону и, возможно, еще паре человек, не считая Роуз, не стало понятно, что Альгамбра устремился не в какое-то обычное место – не назад к главной дороге, какой бы она ни была, ни вверх в горы, к тропе для мулов, ни вниз к Бутылочному Каньону, от которого разбегалось множество более мелких каньонов, ущелий, теснин, лощин, распадков, где обычно искали прибежище угонщики скота и мелкие воришки.

      – Он направляется к пустыне, хотя это лишено смысла, – объявил Бьюкон, когда отряд сделал остановку на последнем холме перед той самой пустыней. Он осмотрелся – сверху открывался обзор мили на четыре – и заметил пятнышко, на самом деле бывшее конем с двумя седоками. За ними по пятам тянулся большой пыльный шлейф, а перед ними на западе не было ничего, кроме красной каменистой равнины и белых зыбучих песков.

      – Это лишено всякого смысла, если только не…

      Голос шерифа затих, он устало поморгал, потом вытер глаза изнаночной стороной шейного платка – она была не такой пыльной. Остальные мужчины тоже всматривались и мигали, и прикрывали глаза козырьками ладоней, а кони опустили головы, переводя дух. Роуз высоко привстала в стременах, не отводя яростного взгляда от пыльного шлейфа, а тот уменьшался, пыль оседала и тускнела.

      – Мерзавец остановился, – проговорила она голосом, не обещавшим ничего хорошего, так что все мужчины невольно поежились, как будто от прикосновения чего-то холодного и крайне неприятного к самым интимным частям тела. – Теперь мы его достанем.

      Бьюкон снова промокнул глаза и уставился Роуз куда-то в область живота, не желая ни встретиться с ней взглядом, ни нарваться на неприятности, взглянув на расстегнутый ворот рубашки. Говоря по чести, он вообще охотно перевел бы взгляд на конскую голову, лишь бы выйти из затруднения, да только это все одно не помогло бы.

      – Нам его не достать, – медленно произнес он. – Он пересек черту, прошел.

      – Прошел? Куда прошел? – переспросила Роуз отрывисто и резко, будто выстрелила, и Бьюкон даже дернулся, точно пуля просвистела у него над ухом, так близко, что ему послышалось погребальное пение ангелов.

      – Ты знаешь, – ответил он. – Ты знаешь. Туда. Она ушла, Роуз.

      – Там же нету ворот, – возразила Роуз, но ее голос, обычно уверенный и резкий, вдруг прозвучал тихо и растерянно. – Никогда не слыхивала о воротах в той стороне.

      – Говорят, они могут создавать ворота, когда им нужно, – сказал Бьюкон. – И их куда больше, чем мы видим, это уж