Места силы Русской Равнины. Том 4. Места силы 91—111. Шаманские экскурсы. Часть 1. Олег Давыдов
Читать онлайн книгу.
И, между прочим, ненавязчиво так, но очень подробно намечал маршрут на Валаам. Приходи сам, а нам не велено взимать чад от родителей и отводить в монастырь.
И Амос решился бежать. Причем поступил очень хитро и крайне жестоко. Пришел к отцу с матерью и попросил благословения сходить к знакомому, жившему километрах в пяти от их дома, по делам. Отец благословил. Прошел день, другой, третий, неделя – малый пропал. Родители были в отчаянии. Что думать? Медведь задрал? Убили разбойники или, хуже того, украли и продали в рабство? Старики не могли себе и представить, что сын, украв благословение, просто бежал от них. Любимец! Подлец, настоящий подлец!
Оятский монастырь. Колокольня
Степан объявил награду тому, кто даст хоть какие-то сведения о судьбе Амоса. И вот через три года получил информацию о том, что он жив. Видели на Валааме. Слава богу! Мгновенно собрался и двинулся в путь. Добрался до Валаама, пришел к игумену: так, мол, и так, у вас тут мой ребенок. Игумен ему (тоже культурно): да есть такой, но надо обождать, может, он и не захочет тебя видеть. Это – как? Да вот так, у нас тут монастырь, иди пока что в гостиницу. Степан покорился. А игумен отправился к Амосу (он тогда еще не был монахом, только послушником) и сказал ему, что родитель его разыскал. Повидаешься? Нет, отказался, не захотел даже на порог выйти.
Узнав, что сын не хочет его видеть, Степан взбеленился. Назвал игумена пронырливым старцем и пригрозил сейчас же покончить с собой, если ему не покажут ребенка. Прозвучало это весьма убедительно. Игумен пошел уговаривать послушника показаться отцу. Уговорил. Степан ужаснулся, когда увидал вместо своего Амоса изможденного недоеданием и тяжким трудом доходягу. Обнял сына, заплакал. Потом стал его умолять вернуться домой. Но в ответ получил лишь избитые поучение о спасении души. И рекомендацию раздать имение нищим и самому уйти в монастырь. В тот, что около дома, Оятский. Отец посмотрел на сына, произносящего штампованные фразы, плюнул в досаде, повернулся и побрел восвояси.
Слева надгробья Степана и Вассы (Сергия и Варавары) в Оятском монастыре. Над ними как раз возводят часовню. Справа икона, на которой изображены Александр Свирский (в центре) и его родители
А чего он хотел? Ведь Васса еще до зачатия обещала посвятить ребенка богу. И оба родителя даже считали сына более данным от бога, чем рожденным от них. Какого бога, однако, они имели в виду? Судя по поведению Степана – совсем не того, которому поклонялись монахи на Валааме. Судя по всему – то божество, которому они с женой молились в ночи на Ояти. Но в том-то и фокус политтехнологий христианства, что людям внушают: есть только один бог, еврейский. И люди перестают ориентироваться, впадают в парадокс двоеверия (я об этом писал29): молятся своим богам под видом чужих, чужим – под видом своих. И уже даже толком не знают, кому они молятся. Приносят жертву одному богу, а она достается другому. В этой подмене самая