Князь Владимир Красное Солнышко. Наталья Иртенина
Читать онлайн книгу.
м.
– Дай нам тоже князя из своего рода, – потребовали люди новгородские, знатные бояре северных земель русских. – А если не дашь, то сами найдём себе князя на стороне. Тогда уж не обессудь, князь.
Нахмурился Святослав, угрозу послов обдумал. Ведь и впрямь могут отломиться от Руси со всей огромной новгородской стороной. Уж больно своенравны. Ну да не беда, рассудил Святослав. Отломятся – а меч-то князю на что? Силой их к покорству приведёт! Мыслями князь давно был далеко на юге, на Дунае, а север он никогда не любил.
– Да кто к вам пойдёт, – пожал он плечами и велел слугам звать сыновей, Ярополка с Олегом.
– Пойдёте в Новгород на Ильмень-озере княжить? – спросил он их.
Княжичи-отроки переглянулись и нахмурились точь-в-точь как родитель.
– Не хотим, отец, – ответил за обоих пятнадцатилетний Ярополк. – Киев по чести старше Новгорода, а Олег ещё мал, чтобы так далеко ехать.
Тут вперёд вышел один из новгородских бояр. Поклонился и промолвил:
– Что же ты, князь, третьего сына нам не показал? Или убог он, или умом слаб, что прячешь его?
А Святослав вдруг рассмеялся. Вот и решение задачи! Не придётся новгородцам искать себе князя в иных землях, а ему потом мечом заново присоединять Новгород к Руси.
– Не прячу. Берите Владимира, коли хотите, ваш он.
Ответ князя звучал так пренебрежительно, что Ярополк недобро ухмыльнулся. Дружбы меж братьями сызмальства не было. Терпели друг друга, и только. Да ещё бабка, княгиня Ольга, увещевала старшего внука, когда тот дразнил брата и называл его «робичичем» – сыном рабыни.
– Вы сыновья одного отца, равные братья, – мирила их княгиня. – Негоже тебе, Ярополк, свысока на брата смотреть. Нельзя вам друг против друга держать в сердце зло.
И про всех прочих людей Ольга говорила:
– И раб, и вольный слуга, и господин – все равны перед Божьим законом. У всех душа человечья, которую Бог милует.
Внуки знали, что Бог у княгини свой, христианский, веру в которого она привезла из греческого Царьграда. Этот Бог странен для русичей: не любит ни кровавых жертвоприношений, ни войн. И даже когда просто ссорятся, Он тоже, выходит, не любит. Но отец, князь Святослав, христианского Бога не принял, потому что жизни своей не представлял без военных походов. И трое его сыновей по старине, по вере дедов и пращуров жили. Кланялись деревянным резным богам, приносили им малые жертвы, петуха или ягнёнка. Просили Перуна, Сварога, Даждьбога о помощи и удаче.
Вот и не слушал бабу Ольгу Ярополк. Не хотел считать Владимира себе ровней и продолжал насмешливо задирать его:
– Мы княжичи, а он сын ключницы. Робичичу – объедки с княжьего стола!
Когда отец позвал среднего сына и сказал, что отныне он будет князем в Новгороде, Владимир повесил голову. Прячась за дверьми, он слышал, как горделиво отказались от новгородского княжения братья. Новгород казался далёким захолустьем, северной глухоманью. Словом, объедками с княжьего стола.
В четырнадцать лет такие обиды горше самого горького перца и жгучи до слёз. Но на Руси мальчик и в двенадцать лет считался уже воином, а воину слёзы – стыд и срам. Владимир лишь молча поклонился отцу, кивнул боярам-новгородцам.
А во дворе княжьего терема чуть не подрался напоследок с Ярополком.
– Робичич будет ловить в Ильмень-озере новгородского зверя-коркодила, – насмехался тот. – Там водятся знатные коркодилы, смотри, чтобы не откусили тебе, Володьша, голову!
Владимир сжал кулаки и набычился. Хотел уже наброситься на брата, но вдруг вспомнил бабку. Ольгу лишь на днях похоронили, и боль от её потери ещё не утихла. Миролюбие княгини вошло на Руси даже в притчу. Не любила она войн и не вела их, за что киевские бояре и дружинники порой роптали на неё. Война – это золото, серебро, иные богатства, взятые с боем. Дружина кормится войной. А мир… ну что мир? Ни чести от него, ни славы, ни прибыли. Так думали отцовы дружинники, так думал и князь Святослав.
Владимир застыл посреди двора – чувства в расстройстве, мысли в разброде. Ярополк с Олегом ушли смотреть, как готовится к отъезду отец. На плечо мальчику легла тяжёлая рука его дядьки-воспитателя Добрыни.
– Надо становиться князем, Володьша. Думай, что делаешь, и делай, что думаешь. Придёт время, и вы ещё поспорите, кто из вас лучший.
Это Добрыня тайком посоветовал новгородцам просить себе в князья Владимира. Дядька был родной брат его матери, ключницы Малуши. Низкая доля, рабское звание тоже тяготили его. Для себя и своего воспитанника Добрыня желал лучшей судьбы. Новгородское княжение было лучше, чем ничего.
– Бери пример с бабки твоей Ольги. Она хоть и гневлива была, да гнев свой в узде держала. И хотя по-женски думала, но умом своим Русь обустроила и обогатила.
– Да, дядька, я буду помнить бабу Ольгу, – обещал Владимир.
И тут же подумал: север – родина Ольги, оттуда она пришла в Киев. Может быть, северная земля не будет слишком сурова к её внуку.
Так