Леха сидел в загородном доме Кузьмичева, пил чай, отвечал на вопросы хозяина.

      – Сколько примерно в организации человек? – спросил Сергей.

      Парень пожал плечами:

      – Сложно сказать. Они же разбросаны по всему городу. Их так сразу не соберешь.

      – Тем не менее.

      – Думаю, не меньше десяти-двадцати тысяч. И это только в Москве.

      – Существует система оповещения?

      – Конечно! Если, скажем, сегодня свистнут, что завтра надо собрать толпень, соберут за милую душу.

      – Через кого это делается?

      – Пока еще не вник. Но, думаю, есть связные, звеньевые и так далее.

      – Кто главный?

      – Ты ж его знаешь. Зуслов! Классный мужик!

      – Чем классный?

      – Во-первых, жесткий. А во-вторых, правильный.

      – Правильный?

      – А как по-другому сказать? Разве вам нравится, что в России хозяйничает кто угодно, только не русские? Вы посмотрите, кто на рынках, в магазинах, в банках. Русских – нет. Или черные, или азиаты, или эти… педерасты.

      – Которые?

      – Гомики, голубые! Все верха захватили. Покруче жидов будут!

      Кузьмичев усмехнулся:

      – Похоже, ты там хорошую подготовку проходишь!

      – Андреич! – вскинулся Леха. – А разве нет?! Я ведь никогда об этом не задумывался. А пришел туда – сразу все ясно.

      – Ты вот что, – остановил его Кузьмичев. – Я для чего тебя туда послал?

      – Ну чтоб разобраться, что и как.

      – Вот и разбирайся. А на лозунги не западай. Смотри, анализируй, вникай в суть. Все не так просто. Люди говорят одно, а делают совсем другое.

      – Ты что, не патриот?

      – Патриот, Леха. Патриот… Но патриот не тот, кто бьет другого только за то, что у него другой нос или глаза не те. Истинный патриот никого не бьет, никого не унижает. А делает все возможное, чтобы в его стране всем было хорошо. Понял?

      Леха помолчал, пожевал баранку.

      – Может быть… Подумаю.