Петр Великий. Прощание с Московией. Роберт Масси
Читать онлайн книгу.
сложнее. Ожесточенная борьба за власть двух главенствующих группировок знати – партии Нарышкиных и партии Милославских – завершилась воцарением Петра не благодаря тем, кто громче кричал на площади, а благодаря позиции, занятой патриархом Иоакимом, осуществлявшим в период междуцарствия высшую власть в стране. Он же склонился на сторону Нарышкиных и тем самым нарушил традицию передачи власти по старшинству. – Примеч. ред.
20
Автор вполне точно воспроизводит положение, в которой находилась допетровская женщина. Подр. см.: Костомаров Н. И. Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI и XVII столетиях. М., 1992. Но, справедливости ради, отметим, что в реальной жизни русского общества было не все так уж мрачно, как описывает автор. Женщины в России пользовались бо́льшими свободами, чем это кажется после прочтения «Домостроя». Все зависело от массы обстоятельств жизни семьи, и женщина – подлинная глава семьи – была в XVII в. не такой уж редкостью. А вот в декабре 1670 г. дворянин Никифор Скорятин бил челом на свою жену Пелагею, которая, как он писал, «кусала она, жена моя, тело мое на плечах зубом, и щипками на руках тело мое щипала, и бороду драла». После досмотра «поругательства жены и зубного ядения» в приказе, власти ничем несчастному Скорятину не помогли, и вскоре он жаловался на новые, более серьезные выходки жены: «Она, жена моя, Пелагея, хотя меня… топором срубить, и я от топорового сечения руками укрывался, и посекла у меня правую руку по запястью, и я от того ее топорового сечения с дворишка своего чють жив ушел… Да и впредь она, жена моя, хвалитда на меня всяким дурным смертоубийством». Так мы и не знаем, получил ли изувеченный муж развод или нет (Забелин И. Домашний быт русских цариц. М., 1872. С. 562). – Примеч. ред.
21
Хотя нравы в русском обществе данной эпохи и не были по-монашески суровыми, тем не менее описанная автором картина вызывает сомнения. – Примеч. ред.
22
С определенностью утверждать, какой именно национальности был уроженец белорусского города Полоцка Самуил Гаврилович (или Емельянович) Петровский-Ситнианович, невозможно. – Примеч. ред.
23
Собственно, такая ситуация со стрельцами возникла в первый и единственный раз именно в мае 1682 г. Вмешательство стрельцов в политику было вызвано их тяжелым материальным положением (им не выплачивали жалованья) и желанием сыграть на династических сложностях внезапно ослабевшей верховной власти. – Примеч. ред.
24
На двойной коронации Ивана и Петра русских самодержцев в последний раз венчали на царство шапкой Мономаха. Все преемники Петра в XVIII и XIX вв. носили титулы императоров и императриц. Многие из них заказывали себе новые короны, побольше, пока наконец по указу Екатерины II не была изготовлена корона Российской империи, которой и короновались последние семь русских монархов. Но и тогда шапка Мономаха по-прежнему сохраняла огромное символическое значение, и хотя ее уже никогда больше не возлагали на голову самодержца, ее несли в каждой коронационной процессии как символ непрерывной линии, соединявшей нового монарха с императорами Византии.