– А-а-а-апчхи! – содрогнулась чаща.

      – А-а-а-а! – заорали в голос мальчик и девочка, увидев, как зашевелилась земля.

      Проснулся лесовик, прочихался от едкого дыма и только тогда вспомнил всё, что приключилось с ним вчера. Верещащих от ужаса маленьких нагнал в два прыжка, успокоил как мог, достал им орехов и сухой черёмухи из потаённой глубины леса – конечно, не в бороде же припасы хранить! А потом, привычно уже примотав к себе обоих, помчался по ночному лесу на восход. А в полуразрушенную берлогу тут же вернулся мишка, поворчал малость, посетовал на смрадный дух да и захрапел… Хорошо ему!

      «Только б не заснуть, – думал лясун. – Это хорошо, что зима скоро – остальные-то лешаки уже под землю давно провалились! Значит, не остановит никто… Только бы не заснуть».

      Лес заканчивается, редеют сосны… Месяц на небе виднеется, но восход уже близко, ещё немного и рассветёт. И вот в предрассветной мгле показалась, наконец, продуваемая всеми ветрами узкая полоска незасеянного поля, разделявшего два леса. Там, в родном лесу, остались силы лясуна и его власть. Выходил из леса своего великаном могучим, под которым земля прогибалась. Шёл по полю волом тягловым, круто рогами вниз склоняясь. А в чужой лес маленькие его стариком дряхлым завели, под обе руки поддерживая.