Трактир на Пятницкой. Агония. Вариант «Омега». Николай Леонов
Читать онлайн книгу.
ругался с Нинкой и не рассмотрел девчонку как следует. Но он боялся смутить доверчиво прижавшегося человека, ел пирог и обдумывал создавшееся положение.
Даже здорово, что он развяжется с этой проституткой; конечно, Аленка тоже не бог весть что, но вроде девка душевная. Хату снять надо, хватит валяться по чужим кроватям. Только как же она выглядит, эта Аленка? Не дело Пашке Америке иметь непригожую подружку, засмеять могут. Черт ее разбери, блондинка она или брюнетка?
– Паша, ты о чем думаешь? – спросила Аленка и потерлась щекой о плечо.
Пашка вытер клочком бумаги жирные пальцы и решил пойти на хитрость.
– Аленка, будь другом, – сказал он, – сбегай на угол, купи пачку «Люкса», – и сунул ей в руку полтинник.
Девчонка вскочила, отряхнула с подола крошки и побежала по дорожке сквера.
«Очень даже ничего», – решил Пашка, посмотрев на стройную длинноногую фигурку, поднялся и пошел следом.
Он решил начинать новую жизнь солидно, крикнул Аленке, чтобы вернулась, и сказал:
– Идем в торговые ряды, приодеть тебя надо.
Но девчонка заупрямилась.
– Нет, – сказала она твердо, – я с тобой не пойду, Паша. Не хочу, чтобы на меня как на девку смотрели. Мол, взяли замухрышку напрокат и одевают.
Пашка дал ей пять червонцев и договорился встретиться в двенадцать часов в кафетерии, а сам отправился искать комнату. Он обратился за помощью к пацанам-папиросникам и по их подсказке, как выражаются жулики, вышел сразу в цвет. Комната была в порядке, хозяйка, видно баба опытная, окинула Пашку оценивающим взглядом, молча дала ключи и даже не спросила задатка. Потом Пашка махнул на все рукой, купил себе новый костюм и отправился в парикмахерскую.
Теперь сидит в кафе, крутит в наманикюренных пальцах папиросу и чувствует себя как рыба, вытащенная из воды. Аленку он увидел, когда она остановилась рядом и тронула Пашку за плечо. Вернее, он увидел ее, как только она вошла в двери, но узнал только сейчас. Узнал и ошалел: неужели эта краля – Аленка? Затянутая в простенькое полотняное платье, она теребила в руках яркий зонтик и, сдерживая улыбку, покусывала полную губку; ее нежная кожа светилась румянцем. Из-под белой панамы она глядела на Пашку огромными, в пол-лица, глазами.
Пашка вспомнил Серого, встал и поклонился.
– Добрый день, дорогая, – сказал он утробным голосом и гордо оглядел немногочисленных посетителей. – В этой забегаловке мы, конечно, завтракать не будем. – Он взял Аленку под руку и повел к выходу.
– Эй! – крикнул Пашка проезжавшему мимо лихачу и вскочил на мягко качнувшуюся подножку.
– Прежде меня пропусти, – прошептала Аленка одними губами и, подобрав юбку, так вошла в пролетку, будто только этим всю жизнь и занималась.
Они чинно уселись рядом, и Пашка сказал монументально-величественной спине извозчика:
– «Балчуг».
– Па-а-жа… – пророкотал лихач, и пролетка мягко покатилась по мостовой.
– Как в кино, – прошептала Аленка и сжала Пашке руку.
Двери