И тут динамик сказал радостным голосом Семена:

      – Юленька, а принеси-ка мне кофейку. Юленька?

      Ульяна хмыкнула.

      – Ну, делай давай. А я отнесу.

      – Ульяночка? – залепетал Семен, увидев жену с подносом у себя в кабинете. – Что-то случилось?

      – Вот твой кофе. А я принесла тебе оладушек. Заявление на развод получишь по почте. Приятного аппетита.

      – Ульяна, черт возьми, что происходит? – стал сердиться муж. – С самого утра как ведьма на помеле.

      – Ведьма у тебя в приемной сидит. Почему у нее волосы не убраны? Такой солидный дантист и такая вульгарная секретарша, дёшево как-то, Семен Юрьич.

      – Ульяна, прекрати. Хватит. Я не выношу истерик. Знаешь, что? Я недельку на даче поживу. Подожду, пока ты успокоишься. Остынешь – позвони.

      – Поздно, Семен. Я серьезно. Я не буду терпеть измен. Я такое не прощаю. Просто скажи, на будущее, чтобы знала: почему?

      Семен устало вздохнул, глотнул кофе и поморщился.

      – Варвара уволилась. Юлю я взял по ее рекомендации.

      – Давно?

      – Месяц назад, – нехотя ответил Семен, отводя взгляд.

      – А мне почему ничего не сказал? Ты всегда делился новостями.

      – Я не рассчитывал, что Юля у меня задержится. А она отлично справляется.

      – Не сомневаюсь.

      – По работе! – побагровел Семен. – Она отлично справляется по работе!

      – И не только.

      – Это вышло случайно! Я не хотел!

      – Не хотел бы, не изменил. Я сегодня же соберу вещи и перееду.

      – Куда? – стал нервничать Семен. – Я же сказал, я неделю поживу на даче, просто успокойся. Уля, я не хочу разводиться!

      – Но придется. Я не смогу слышать свое имя из твоих уст. Уля, Юля. Твоя рыжая секретарша постоянно будет стоять у меня перед глазами. Не разрушай мне психику окончательно. У меня и без того работа нервная. Я с детьми работаю.

      – Куда ты пойдешь? Оставайся в квартире.

      – Зачем мне твоя квартира? У меня свой дом есть.

      – В этой глуши? Старый деревянный дом?

      – Это мой дом. И точка.

      Дом остался от родителей и навевал тоску. Ульяна захотела плакать. Столько воспоминаний. И нет ничего. Только запах затхлый.

      Подруга Нелька рядом тоже канючила:

      – Ты не сможешь здесь жить, Улька, не дури. Возвращайся в квартиру. А там что-нибудь придумаешь. Продашь этот дом, возьмешь ипотеку. А там, глядишь…