Лишняя. С изъяном. Нинель Нуар
Читать онлайн книгу.
в новую, еще более суровую жизнь.
Ее и еще десять малышек того же возраста привезли в пансион Святой Елены первого августа. Это был официальный день набора нового класса. На ближайшие двенадцать лет эта холодная усадьба при монастыре станет их домом. Покидать территорию, обнесенную высоким решетчатым забором, воспитанницам категорически запрещалось. Официально – потому что за ее пределами жизнь полна опасностей и злых людей. Подразумевалось – чтобы не сбежали.
Хорошо хоть, сад при пансионе оказался довольно обширным, в пять-шесть гектаров, или, как здесь говорили, десять акров.
Вообще, мир принцессы мне сильно напоминал викторианскую Англию. Только с магией.
Кроме здания со спальнями учениц и залами для занятий, на территории располагались также птичник и коровник с тремя молочными буренками – иногда девочкам перепадало свежее молоко, но далеко не каждый день. Всего в пансионе единовременно проживало около ста учениц, так что обеспечить их всех едой – задача не из легких. Готовили две поварихи, а в помощницы им выделяли ежедневно трех девочек – по одной из каждой возрастной группы.
Первые четыре года обучения воспитанницы считались младшей группой, дальше четыре года средней и еще четыре – старшей. После окончания пансиона девочки могли пойти работать в зажиточные семьи гувернантками, учительницами в немногочисленные школы для девочек, компаньонками к юным леди, ну, и наконец – принять постриг и остаться в монастыре.
В сутках для меня самой, в реальной жизни, оставалось теперь всего лишь восемь часов. Режим в пансионе был жесткий: в десять спать, в шесть утра, практически с рассветом, подъем. Вот в эту треть суток мне и приходилось теперь укладываться.
Как ни странно, со временем я привыкла. Ко всему привыкает человек.
Я очень быстро начала жить сегодняшним днем, наслаждаться каждой секундой по полной. Немногие люди понимают, какая это роскошь: посвятить несколько минут любимому делу. У обычного человека минимум шестнадцать часов в запасе для его занятий, а в молодости, когда можно спать поменьше без ущерба для восприятия, так и все восемнадцать.
У меня было только восемь. Сюда нужно было впихнуть работу, родных, еду и хоть какую-то физическую активность, потому что лежать лежнем половину жизни не очень здорово.
Я предпочитала танцы. Балет забросила довольно быстро – не до него. Позанимавшись какое-то время художественной гимнастикой, и это дело тоже оставила. Не мое. Травмоопасно очень, тренировки лютые, да и времени, драгоценного времени многовато забирает.
Мне повезло. Буквально под моими окнами открыли танцевальную студию. Преподавали все стили и направления: от классических, вроде вальса и танго, через латину и рок-н-ролл до брейка и танца у пилона. Последний, кстати, от художественной гимнастики недалеко ушел, если тренер хороший попадется. Алла давала нагрузку от души: за час занятий форма промокала насквозь.
Зато после я чувствовала, что в самом деле живу.
А то, по правде, иногда я начинала