Запах потопа былого.

      Запад подводный в огне.

      Выпукло, криво, лилово

      облако всплыло в окне…

      …выпукло-криво, лилово

      облако с пыла в окне…

      …выпукло, криво-лилово

      облако стыло в окне…

      …выпукло-криво-лилово

      облако с тыла в окне…

      Плачет под облаком ива

      в стёкла ногтями скребет —

      зелено, выпукло-криво

      дрожит ее жидкий хребёт…

      …зелено-выпукло, криво

      дрожит ее, рыбки, хребёт…

      …зелено-выпукло-криво

      лежит ее, рыбки, хребёт…

      …зелено, выпукло, криво

      плавник ее зыбкий гребет…

      …Выпукло, криво и сине

      в слезы вливается мгла…

      – Скажи мне, в каком керосине

      последнее море ты жгла?

      …и что ж ты так плачешь?

                                            – Одна я

      на краешке неба стою,

      погашенной пеной пятная

      зажженную кóсу свою…

      …влагой небесной пятная

      светлую кóсу свою…

      …подвижною тенью пятная

      кóсу косую свою…

      Это последняя старость,

      это последний костер —

      уже никого не осталось

      с косыми косáми сестер —

      уж нас ни одной не осталось

      с сырыми косáми сестер —

      вся растворилась аллея,

      все утонули пруды,

      одна погибаю во мгле я,

      в пожаре небесной воды —

      одна волосами белея

      в разгаре небесной воды.

      Над рекою над Майном Жуковский опарный живет.

      Он из сада из черного женихам мужиковским грозит,

      Он из лука из лунного обложных паразитов разит —

      И дрожит под халатом его бело-холодный живот.

      За рекою за Майном на осевших во мглу теремах

      Свет блуждает болотный в становищах тех половчан,

      И черкасскими стрелами полный колчан

      Ему Гоголь подносит, голубой Тилемах.

      А из бледно-блестящей листвы, со стремянки простой,

      Из пробирки из лунной, из лопнувшей стклянки пустой

      Им хохочет и кычет свой двоюродный брат холостой —

      Алексей Константиныч Толстой.

      Из-за стеклянных наклонных стрел

      конь заплаканный посмотрел

      сквозь чечевички огня и сна

      туда, где сырная ночь ясна.

      По наклону из облачных тел

      клен заплатанный полетел,

      платан заклеенный побежал

      туда, где синий лежал пожар

      гнутой гаснущей полосой,

      а ночь по