Неизвестный Сталинград. Валентин Рунов
Читать онлайн книгу.
не заставило ни гитлеровскую Ставку, ни командование окруженных войск трезво взвесить создавшуюся обстановку и реальное соотношение сил. Они по-прежнему рассчитывали сохранить за собой сталинградский плацдарм, занятый войсками 6‐й армии и частью сил 4‐й танковой армии (сведенных затем в одну – 6‐ю армию), надеясь, что связь с ними будет восстановлена одновременными ударами извне и изнутри по одному из участков кольца наших войск. Сохраняя этот плацдарм, Гитлер полагал оставить за собой возможность для дальнейшего наступления в южном направлении, чтобы в конечном счете осуществить свои планы по овладению Кавказом. Часто это решение Гитлера расценивают как каприз маньяка, но это, конечно, не совсем так: нужно иметь в виду, что развертывавшиеся под Сталинградом события не имели прецедента в мировой военной истории, поэтому фашистский фюрер не верил в свое поражение у стен города, который почти на 50 % находился в его руках. Мало этого. Решение Гитлера, как известно, поддерживало большинство германского генералитета, хотя теперь оставшиеся в живых приспешники Гитлера всеми способами открещиваются от этого, взваливая все на фюрера.
Следует заметить, что события под Сталинградом в тот момент рассматривались и достаточно авторитетными в военных и политических делах людьми как граничащие с чем-то сверхъестественным. Так, например, Уинстон Черчилль в своем выступлении по радио 29 ноября 1942 года говорил: «Успехи в Африке, как бы быстры и решительны они ни были, не должны отвлекать нашего внимания от ударов, которые наносят русские на восточном фронте и которые граничат с чудом. Весь мир приходит в восхищение при мысли о гигантской силе, которую Россия смогла сохранить и применить».
Сразу же после нашего прорыва вражеская оборона на флангах начала расползаться. Захваченные врасплох войска противника зачастую так бежали, что даже теряли соприкосновение с наступающими. Опасаясь, что этот отход, превратившийся на отдельных участках в паническое бегство, приведет к потере наиболее выгодных для обороны рубежей, гитлеровцы начали лихорадочно создавать оборону по рубежу реки Чир (левый приток Дона); они предполагали, что именно в этом направлении будут развиваться наши удары после овладения Калачом. Свободных резервов в этом районе у противника не было, и он вынужден был привлечь для создания здесь обороны первые попавшиеся под руку части, подразделения, команды и т. п. (здесь были использованы разбитые части 3‐й румынской армии, 48‐го танкового корпуса, созданного заново незадолго до нашего контрнаступления и сразу же сильно потрепанного, а также различные учебные и тыловые части 6‐й армии, не попавшие в окружение).
Сведения разведки Юго-Западного фронта в силу ряда обстоятельств, в том числе и действительно объективных, не могли дать полной картины на этом участке. По ее данным, здесь имелась целая группировка, так называемая «тормосинская группировка»; этим малочисленным войскам, задачей которых было стабилизировать положение перед собственным фронтом, приписывались с самого начала иные цели, а именно контрудар