Зазвенел телефон. Пума чуть вздрогнула и посмотрела на часы. До условленного времени оставалось 5 минут. Немного помедлив, сняла трубку, через паузу услышала сиплый голос:

      – Пума?

      – Да, – она не выказала страха. – Кто это?

      – Валет, – голос хрипло рассмеялся. – Помнишь такого?

      Пума закусила нижнюю губу. Однажды летом четверо молодчиков окружили ее и бритвами срезали одежду. Платье, бюстгальтер, трусики, все подчистую. Сели в машину и уехали. И было это среди бела дня, прямо на проспекте Ленина. В одних модальных туфлях голосовать пришлось.

      – Опять исподнее понадобилось?

      – Не остри, киска! Поговорить надо.

      – Все стрелки на Драму.

      – На два слова, киска, всего на два слова, – уговаривал Валет. – Спустись на пять минут, я внизу дожидаюсь.

      – У киски кот, а у меня полон рот. Некогда мне!

      – Хана твоему коту, Пума, – просипела трубка. – Хочешь, сам к тебе поднимусь? Хуже будет.

      – Усохни, Валет! Не такие пугали, – Пума презрительно рассмеялась. – Один звонок, и тебя перьями набьют, под завязку. Понял?

      Трубка умолкла. Пума уже хотела положить ее, как послышался свистящий шепот:

      – Тебе привет от Федора Ильича.

      – От кого? – автоматически переспросила она, однако руки и ноги начали цепенеть. – Что же ты сразу не сказал.

      – Спускайся! Жду тебя в фойе, – развязным тоном заключил Валет и повесил трубку…

      Гостиничное фойе было немноголюдно. Несколько человек томились в низеньких креслах, расставленных по периметру вестибюля, несколько сгрудились возле стойки, преданно заглядывая в глаза рыжей администраторше. Красная табличка с надписью – «мест нет» – намекала, что взятка норма жизни и без нее тут никак не обойтись. Видимо, из соображений экономии в фойе царил печальный полумрак. Время от времени стеклянная дверь, завешанная с обратной стороны бархатной портьерой, приоткрывалась. В фойе врывался ресторанный шум, музыка и оживленные парочки, которые, сладострастно смеясь, устремлялись на этажи. Этот