Матиас в самом деле пожелал сначала навестить полицейский участок, а не больницу.

      И там, к их удивлению, стоило им назвать свои фамилии, как их тотчас же провели в кабинет, где офицер полиции встретил их чуть ли не с улыбкой.

      – У меня хорошие новости для вас обоих, – объявил он, указывая вошедшим на стулья. – Главная: госпожа Ольже, ваша матушка, вне опасности.

      Лицо Матиаса озарилось улыбкой.

      – Неужели? И я могу с ней увидеться?

      – Вас отвезут к ней через несколько минут.

      – А отец?

      – К несчастью, чудес не бывает. Если перерезано горло, человек умирает. Примите мои соболезнования.

      – И мои тоже, – эхом присоединился Адальбер.

      – Зато врачи говорят, что госпоже Ольже суждены еще долгие годы жизни. Нож скользнул, не задев жизненно важных органов. И она прекрасно помнит, как все произошло.

      Повернувшись к Адальберу, полицейский с улыбкой произнес:

      – Думаю, я могу вам доверить паспорт князя Морозини? И, прошу вас, передайте мои извинения инспектору Дюрталю. Впрочем, я сам извинюсь перед ним.

      Полицейская машина повезла Матиаса в больницу, а майор Шульцис отдал Адальберу паспорт Альдо.

      – Передайте ему наши сожаления, но поверьте, на том этапе расследования я не мог поступить иначе.

      – Но кто дал показания против Морозини?

      – Этого я вам не скажу. И поймите меня правильно. Судя по вашему душевному состоянию, получив требуемые сведения, вы можете натворить такое, что мне придется отправить в тюрьму вас.

      – И вас это огорчит?

      – Больше, чем вы можете себе представить!

      – В таком случае найдите сами управу на лжесвидетеля! И в зависимости от понесенного им наказания, я решу, что мне делать дальше! Я с детства ненавижу доносчиков!

      На прощание они пожали друг другу руки, и Шульцис уже открыл дверь, провожая гостя, как вдруг в кабинет, едва не столкнувшись с выходящим, ворвался кипящий от ярости мужчина.

      – Чаша моего терпения переполнилась! – громко объявил он. – Теперь я понимаю, как швейцарцы поддерживают свою хваленую чистоту! Свой мусор они переваливают соседям, мало заботясь, что те думают на этот счет! Но случается, что соседям их мусор совсем не нравится! Ну, надо же! Видаль-Пеликорн! Что вы здесь делаете, старина?

      Гневным посетителем оказался Лотарь Водре-Шомар, и он был настолько гневен, что, казалось, из его глаз сыплются искры. Комиссар не скрывал своего огорчения, и было заметно, насколько тягостен ему этот визит.

      – Господин профессор! Опять вы к нам!

      – Да,