Мертвая зыбь. Хроника операции «Трест». Лев Вениаминович Никулин
Читать онлайн книгу.
этот разговор.
Стауниц вернулся к игорному столу, а смущенный Бирк, простившись с хозяйкой, счел нужным уйти.
«Что это, – думал он, – ловушка или шантаж? Неужели то, о чем говорил этот подозрительный человек, – правда? Неужели существует подпольная контрреволюционная организация и дело идет к открытому мятежу, попытке переворота? Нет дыма без огня». Бирк даже при своем скромном положении в миссии не мог не заметить, что военный атташе Лауриц нащупывает какие-то связи с притаившимися контрреволюционерами. Однажды донеслись до него обрывки разговора посла с военным атташе. Лауриц убеждал посла: «На этот раз перед нами нечто серьезное и солидное». Посол ответил: «Боюсь, что наша маленькая страна будет проглочена восстановленной монархией…» Тут Бирк кашлянул, чтобы дать знать о своем присутствии, разговор оборвался. «Значит, – думал Бирк, – они имели сведения об этой организации, очевидно, от белых эмигрантов, которые живут в Ревеле».
Он шел по переулку, шлепая по лужам.
– Поберегись!
Его обгонял лихач. Это было так удивительно в Москве 1922 года, что Бирк не догадался остановить лихача, но тут же услышал:
– Прокачу на резвой?
Бирк сел в пролетку и поинтересовался:
– Откуда ты взялся, любезный?
– Дорогомиловские мы. А что?
– Удивительно.
– Так ведь нэп, ваша милость…
Этот возникший из весенней мглы лихач, видение прошлой жизни, хотя и вез Бирка, но расстроил его. Что же, очевидно, Кушакову, Стауницу нужны лихачи. Пятнадцать минут, пока лихач мчался по спящему городу, Бирк все еще думал о разговоре со Стауницем.
Если бы Стауниц знал всю правду о Романе Бирке, он не был бы с ним так откровенен. Дело в том, что четыре года назад Бирк был красным командиром в эстонском коммунистическом полку. Это тайна, которую приходилось скрывать от всех, даже от дяди. Роман Бирк спасся чудом, когда белогвардейцы и интервенты покончили с Эстонской трудовой коммуной и провозгласили буржуазную республику. Скрыв свое прошлое, Роман Бирк устроился на службу в министерство иностранных дел. Он понимал, что его ждет в случае разоблачения. С такими не церемонятся в буржуазной Эстонии, их удел – тюрьма и полевой суд. Но Роман Бирк не изменил революции и в глубине души остался верен идеям, во имя которых сражался в рядах эстонской Красной Армии.
9
Якушев потерял счет дням. Он то впадал в оцепенение и бездумно сидел, уставившись в стену камеры, то приходил в ярость, когда вспоминал об Артамонове: «Щенок! И этот князек Ширинский-Шихматов тоже. Я знал его отца, несчастный рамолик… Но почему тянут следствие? Кажется, все ясно». Когда за ним пришли, Якушев почувствовал облегчение. Скоро все кончится. Сюда, в эти четыре стены, он не вернется. Он думал, что конвоиры ждут за дверью камеры. Но его вел тот же надзиратель, и это было странно. Когда же он очутился в комнате, где происходил первый допрос, и увидел знакомого следователя-инженера, то не мог поверить глазам. И разговор был неожиданным.
– Вы говорили Артамонову