– Твоя доска никуда от тебя не денется, даже если ты с неё упадёшь, – объяснял Каф, когда они летели по направлению к главной площади. – Если тебя собьют, она сама подхватит тебя на лету, не давая упасть в бездну. Скорее всего, поначалу ты будешь падать на доску абы как, но со временем научишься приземляться на ноги.

      Тании было сложно сосредоточиться на его словах, ведь это был её первый вылет. Она вертела головой во все стороны, рассматривая подвешенный в воздухе город и каждого пролетающего мимо человека. То там, то тут воздух рассекали разноцветные лучи, выполняющие неведомо какую функцию. Когда они уже приближались к большому скоплению народа, справа от Тании в воздухе вдруг растворился мужчина. Она вздрогнула, вопросительно посмотрев на Кафа.

      – С посвящением, – невозмутимо ответил тот. – Ты только что видела смерть. Точнее, то, что от неё осталось в эру «Абсолюта». Если повезёт, увидишь и заморозку. Но я, к примеру, ещё ни разу не видел.

      Сказав это, он посмотрел вниз. Тания последовала его примеру, но ничего, кроме белого тумана, ей рассмотреть так и не удалось.

      – Дети, будьте внимательны, мы уже подлетаем, – громко объявил Кастор.

      – Не отпускай мою руку, – сказал Каф. – Пару раз даже Тубана здесь сбили с доски. Кстати, а ты… – он так и не договорил, замявшись и покраснев до ушей.

      – О чём шепчетесь? – весело спросила Фекда, подлетев к ним. – Чего это ты опять такой красный? Это близость с Танией на тебя так влияет?

      – Извращенка! – закричал на неё Каф, побелев от злости. На большее у него не хватило запала.

      – Да не нервничай ты так. Может быть, я просто ревную, как Тубан, – засмеялась Фекда и отлетела к родителям.

      – Порой она несёт чёрт знает что. Но это просто пустая болтовня. Она и с тобой так шутить будет, когда ты у нас немного освоишься.

      Подлетев вплотную к скоплению народа, семейство стало оглядываться по сторонам в поисках наилучшего места.

      – Вон там народу вроде бы поменьше, – попыталась перекричать шум толпы Фекда. – Оттуда гонки будет хорошо видно.

      – Тогда вперёд, – скомандовал Кастор.

      Они расположились прямо напротив большой пустующей трибуны.

      – А это для кого? – спросил старшего брата Каф.

      – Для Цефеи, – ответил тот. – Надеюсь, сегодня её речь будет короче, чем обычно.

      – Я её слушать тоже не очень люблю, – подключилась к беседе Денебола. – Как по мне, так её выступления все одинаковые.

      Послышался громкий гудок, и на трибуну взошла правительница Росс. Она медленно оглядела притихшую толпу и удовлетворённо кивнула головой. Повинуясь сигналу, с двух сторон от трибуны поднялись в воздух два экрана, на которых крупно транслировалось её лицо.

      – Прекрасно, теперь мы сможем в мельчайших подробностях рассмотреть все её ужимки и кривляния, – проворчала мама.

      – Приветствую вас, достопочтенные поданные Росс! Я, правительница Цефея, обращаюсь к вам с радостной вестью. Перед тем как поздравить наших бесстрашных