Марина пристегнула ремень безопасности. Ее одолевала усталость: несколько последних дней выдались напряженными. Она откинула голову назад и взглянула в иллюминатор. Матиас уже должен был вернуться в город. В эту ночь он будет спать в квартире, которую их организация арендовала для экспатриантов, работающих в Аддис-Абебе. Она представила, как он пьет пиво «Мориц» со своим другом Зигфридом, таким же волонтером, фанатом леверкузенской футбольной команды «Байер» и автогонщика Михаэля Шумахера, который стал большим другом их обоих. И которому однажды ночью пообещали, перебрав пива, пригласить шафером на свои свадьбы, если они когда-нибудь решат жениться.

      В комнате будут также Ариц Гойкоэчеа, баскский инженер, серфер, ностальгирующий по морским волнам в Мундаке, и каталонка Óна, бухгалтер, утолявшая по вечерам ностальгию инженера лирикой поэта и певца Серрата.

      Ну и, конечно, Маноло – дружелюбный севильянец (из района Трианы, как он обычно уточняет), логист и бывший легионер, татуированный с головы до ног. Разумеется, уроженец Севильи приготовит испанскую тортилью, не жалея лука, чтобы угостить всех и, прежде всего, произвести впечатление на жеманную француженку, новичка-волонтера, которая выбрала этот проект.

      Марине захотелось повидаться с ними. Всегда приятно встретиться с этими и многими другими экспатами, которые поочередно оказывали неотложную медицинскую помощь, разъезжая по всему миру. Они образовывали большую семью одиноких людей, ее семью.

      Послышался гул двигателей, и Марина закрыла глаза. Авиалайнер взлетел.

      Цвет вещей – вот что прежде всего бросалось Марине в глаза по возвращении в Европу. Уже год она не покидала