Оболганный император. Вера Тумасова
Читать онлайн книгу.
бы дворянские собрания, губернские или областные и уездные, которым предоставлялось право совещаться в общественных интересах и местных нуждах, представлять об них Сенату и предлагать ему новые законы.
Выбор, как сенаторов, так и всех чиновников местных администраций производился бы в этих же собраниях. Сенат был бы облечен полною законодательною властью, а императорам оставалась бы власть исполнительная, с правом утверждать обсужденные и принятые Сенатом законы и обнародовать их. В конституции упоминалось и о необходимости постепенного освобождения крепостных крестьян и дворовых людей. Проект был написан Д. И. Фонвизиным под руководством графа Панина. Введение или предисловие к этому акту, сколько припомню, начиналось так: "Верховная власть вверяется государю для единых благи его подданных. Сию истину тираны знают, а добрые государи чувствуют… За этим следовала политическая картина России и исчисление всех зол, которые она терпит от самодержавия". Сохранилось Предисловие Дениса Фонвизина – "Рассуждение о непременных государственных законах". [34]
Сопоставляя первый сохранившийся панинский проект 1762 года с рассказом М. Фонвизина (Михаил Александрович, 1787 —1854, генерал-майор, декабрист, герой Отечественной войны 1812 года, автор политических и философских трудов, племянник писателя Д. И. Фонвизина), Эйдельман приходит к выводу, что речь идёт о другом документе.
Будучи в Москве, Павел Петрович воспользовался случаем впервые заняться своим кирасирским полком, возвратившимся из турецкого похода. Как генерал-адмирал (флотский чин 1-го класса по Табели о рангах), он начал принимать большее участие в делах адмиралтейств-коллегии и в это время в нём проявились требовательность к службе и уважение к дисциплине, которые впоследствии легли в основу всей его дальнейшей военной деятельности. Екатерина воздерживалась от предоставления Павлу Петровичу какой-либо части управления, поскольку относилась с недоверием к его окружению.
Наталья Алексеевна с грустью смотрела на своего супруга, всем желающего добра, но затмеваемого фаворитами и не имеющего возможности завоевать себе подобающее ему место, деспотически управляла мужем, не выказывая к нему малейшей привязанности, а он полностью ей подчинялся. Кобеко писал, что “она не дозволяла ему пользоваться его умомъ; онъ былъ живъ и подвиженъ, – сделался тяжелъ и апатиченъ. Съ своей стороны она была управляема графомъ Разумовскимъ, который, въ свою очередь, получалъ наставления и большую часть доходовъ отъ посланниковъ бурбонскихъ дворовъ”. [14]
Екатерина заметила такое поведение невестки и была недовольна им. Великая княгиня игнорировала мнение Екатерины, и только её смерть помешала, возникшей было, борьбе между ними. Менее трёх лет прожила она в России, так и не сумев принять нравы, далёкие от её идеалов, двора Екатерины. Осуждая поведение Екатерины в связи с тем, что та меняла фаворитов, она сама не была без греха, но искупила своё увлечение “страдальческою кончиною”. [14]
Траур