Вадик рвал и метал, слоняясь по игорному залу и тщетно порываясь унять нарастающее раздражение. «Да как он посмел? Ничтожество, решил меня унизить у всех на виду своей беспросветной жадностью». Музыканта распирало от удушливого чувства ущемлённого достоинства, точнее, тех его эгоистичных помыслов, коим не суждено сбыться в данный период. А употребить, ой как хотелось. Но идти к «хранителю камней» без должной суммы на кармане – идиотично. Прошли те времена, когда заветная порция могла достаться по дружбе, теперь только за наличный расчёт и лично в руки. Потому музыкант печалился больше прежнего, что лишился вообще всего, а к заветной цели не продвинулся. «Где мне теперь его искать по всему посёлку, да ещё и без телефона и полной суммы?».

      Молодой человек подбрасывал булыжник с ладони на ладонь, судорожно перебирая в голове идеи, способные привести его к стремительному обогащению. Его уже достаточно «кумарило», так что Вадик был способен на любую подлость, только заполучить своё. Музыкант мог в отчаянии запустить камнем в лоб молоденькой администраторше, если бы точно знал, что за её стойкой находится приличная сумма денежных банкнот. Или вырвать монитор из стены, выкрасть мобильник, утащить зарядку для «айкос» – любую ценную вещь, да вот только ломбард в посёлке один, а на кражу в соседнем помещении, оборудованном камерами видеонаблюдения, мог решиться только самый отчаянный герой. И молодой человек близился к фатальному состоянию. «Делать нечего, нужно выходить на поверхность и искать другие варианты».