Крысы. ЛАРИСА ПОРХУН
Читать онлайн книгу.
так, что ты даже не можешь кричать. А просто стоишь и смотришь… На их неподвижные тела, на лицо женщины с застывшим в глазах, нет не ужасом, не страхом, – удивлением. И я всё думала, куда она шла с ребёнком в такое время, почему оказалась на улице, и что увидела там, куда смотрела?
Её напряжённые, с вздувшимися венами руки, которыми она прижимала к себе своего сына, я и сейчас помню во всех подробностях. Средней длины пальцы без маникюра, с коротко обрезанными ногтями и тоненькое обручальное кольцо на левой руке. А ещё запомнился лежавший недалеко от ребёнка детский рюкзачок с желтыми миньонами на нём.
Почему-то эта вещь с дурацкой аппликацией выглядела не менее жутко, чем всё остальное. А всё потому, что жёлтые миньоны под этим буро-коричневым налётом, потеряли свою яркость и совсем не казались забавными. Скорее зловещими. Да и вообще, я много чего видела с тех пор, хотя времени прошло и не так уж много, но не знаю, что может выглядеть более жестоким и тоскливо-безнадёжным, чем одиноко лежащий в серо-коричневом пепле детский рюкзачок… Он был как символ, знаменующий то самое начало конца света.
И когда я всё-таки ушла оттуда, медленно, с большим трудом передвигая тяжёлые, негнущиеся ноги, я всё оборачивалась на ту женщину с мальчиком, и тот рюкзак, которого уже почти не было видно под слоем того странного пепла, но я точно знала, что он там есть и кажется, плакала.
Пока не наткнулась на мужчину с собакой, который лежал прямо посредине тротуара, свернувшись калачиком и спрятав лицо под полой пиджака, словно это могло его спасти. В правой его руке, был крепко зажат собачий поводок. Это был крупный, рослый человек и тем противоестественнее казалась эта его детская, беззащитная поза с подтянутыми к подбородку коленями и спрятанной под пиджаком головой. Собака лежала рядом, скорбно вытянув к хозяину длинную морду и уложив её на передние лапы. Когда я резко остановилась возле них, поднялась облако глинистой пыли, и сейчас она медленно кружилась в воздухе и плавно, очень плавно оседала на волосах человека, его пухлом кулаке, сжимающим поводок, и на висячих ушах собаки. Это напоминало безумие в его чистом виде. Это просто не могло быть правдой… И выдержать это дольше уже просто не было сил. И вот тогда я закричала. Я кричала долго. Я кого-то проклинала и кого-то звала. И не замечала, как мои руки, которыми я кому-то грозила, стали странного, коричневого оттенка.
После истерики, я всё хватала ртом воздух, потому что начала задыхаться. Я даже успела подумать с облегчением, что это конец… И клянусь всем, чем угодно, что на свете ещё не было человека, настолько же готового к смерти, как я в тот момент. Но я не умерла… По странной, невообразимой прихоти судьбы, я жива до сих пор. Только вот благодарить за это кого-то, мне ни тогда, ни сейчас не приходило в голову.
В тот день я долго шла по мёртвому городу, и чувствовала себя какой-то ненужной деталью в призрачной, чёрно-коричневой инсталляции, изображающей средневековое поселение, поражённое чумой.
Только весь ужас заключался