Подавился он там сарделькой, что ли?

      Над палубой уже качался из стороны в сторону месяц. Артельщик всё не появлялся.

      С подозрительностью глядя по сторонам, Плавали-Знаем вышел к камбузу и остолбенел: канатного ящика не было. Только Бурун сметал веником с палубы мусор.

      – Где ящик? Куда его дели? – взвыл Плавали-Знаем.

      – А что? – как ни в чём не бывало спросил Бурун. – Я его оттащил в подшкиперскую. Хотите – могу открыть.

      – Сам, я открою сам! – крикнул Плавали-Знаем и бросился в подшкиперскую.

      Расшвыряв канаты и вёдра, он открыл крышку, и из сундука, серый, как ливерная колбаса, вывалился артельщик.

      – Ну что? – зашептал Плавали-Знаем. – Что услышал?

      Но артельщик только чихал и кашлял. Потом, шатаясь, он поплёлся в свою каюту, шлёпнулся на пол и проспал ровно двадцать четыре часа. А за это время произошло немало важных событий.

      «смотрите на горизонт!» – кричит Солнышкин

      Всю ночь Солнышкин не мог уснуть. Хотя руки и спина у него ныли после работы, он то и дело выбегал на палубу и вглядывался: не покажутся ли вдали очертания острова Камбала? Навстречу дул сильный ветер. Волны взбирались на палубу, и брызги, словно солёные пули, барабанили по лицу Солнышкина. Он весь до ниточки промок, а сердце его стучало изо всех сил:

      – Держись, Перчиков, подмога рядом!

      В час ночи Солнышкин заглянул к боцману. В два он растормошил Борщика. Потом он поднялся в рулевую рубку, чтобы сверху посмотреть в сторону острова.

      Но нужно сказать хотя бы несколько слов о разговоре, который состоялся у камбуза, пока артельщик лежал в сундуке в подшкиперской.

      – Итак, – сказал доктор Челкашкин, – утром мы подходим к острову. План операции по спасению Перчикова следующий…

      Тут все придвинулись к доктору.

      – Солнышкин следит за появлением острова и даёт знать мне. Боцман готовит шлюпку и с Федькиным направляется к берегу.

      – А я? – закричал Солнышкин. Ему показалось, что о нём забыли.

      – Разве я кончил говорить? – возмутился Челкашкин. – Борщик держит наготове горячий бульон и чай. Тая готовит чистую постель. Не исключена возможность, что у Перчикова есть какие-либо повреждения или злокачественный насморк. Плавали-Знаем я беру на себя. Помощником оставляю Солнышкина. Ясно?

      – Ясно, – ответили ему шёпотом.

      – А теперь по местам! И каждому помнить о своём долге.

      Так вот, в два часа ночи Солнышкин поднялся в рулевую рубку и натолкнулся на промокшего Плавали-Знаем. Он кашлял и чихал.

      – Нечего