«А может быть, с покупки этого дивана и начался разлад в нашей с Пашкой жизни? – часто потом думала Катерина. – Старый диван, повидавший на своем веку многое, посмотрел на меня, на мужа, да и разделил нас своей прямой полированной спинкой как забором, по одну сторону которого оказался муж, а по другую – она?».

      Хотя при чем здесь диван? Тем более, муж после того, как отреставрированный диван занял свое место на их огромной кухне, находился на нем больше, чем сама Катерина. Напротив дивана, на стене, висела плазма, и муж сибаритствовал, с удовольствием потягивая под телевизионное бормотание чай или пиво, составляя бесчисленные чашки и кружки на диванную полочку – слонов Катя так и не купила. На диване он засыпал, если являлся домой под утро и не хотел будить жену. На диване он работал, печатая что-то в ноутбуке, болтал по телефону, словом, облюбовал диван как домашний кот, который сначала принимает все новое в штыки, а потом и не сгонишь.

      Так что диван ни при чем. Причина, почему их маленькая ячейка общества так и не стала настоящей семьей, по мнению Екатерины очень проста – у них не было детей. А какая это семья – без детей? А ведь ребенка они очень хотели! Врачи разводили руками: причин, объясняющих отсутствие потомства, не находилось ни одной: и Катерина, и Пашка молоды, здоровы, без вредных привычек, отягощенного анамнеза и сомнительных родственников. Люська говорила, что они просто не подходят друг другу, такое бывает, и, по-доброму, им нужно или смириться, или расходиться.

      Но как им разойтись, если блаженная Катька, отдавшая мужу все свои деньги, останется ни с чем, тут же вопрошала Люська и закатывала глаза. Оставить все Пашке? Ни за что!

      Но как им разойтись, вторила подруге Екатерина, если они вместе столько лет и у них любовь. «И, может, будет еще ребеночек», – заканчивала она все подобные разговоры и робко улыбалась.

      «Ну-ну», – неизменно отвечала циничная Люська.