13 мая [1806 года] [фрегат] «Венус» привел в Боко[124] богатые призы и донес адмиралу, что вследствие вытребованного французами у австрийского двора постановления, чтоб военные российские суда не были впускаемы в адриатические порты, в Триесте задержано 40 судов купеческих, находящихся под российским флагом и бывших в готовности выйти с первым конвоем. Сенявин в тот же день отправился к Триесту, взяв с собой три корабля и фрегат. Русские корабли внезапно стали на якорь под городскими батареями. В городе произошла страшная тревога; вскорости явился адъютант от военного губернатора с требованием, чтоб эскадра отошла на пушечный выстрел. Адмирал отвечал: «Стреляйте! Я увижу, где лягут ваши ядра и где мне должно стать». Такой неожиданный ответ сделал величайшее влияние и на переговоры, кои тотчас же начались и продолжались всю ночь, в течение коих все корабли освещены были фонарями, люди стояли у пушек, фитили курились. Напрасно австрийские политики вооружали батареи хитрой дипломатии и коварства: Сенявин отразил их благоразумием, правотой и твердостью… Сенявин наконец решительно объявил, что если через час после рассвета не возвращены будут все российские суда и не уничтожено будет запрещение входа, то ровно в 6 часов поутру не только он возьмет свои суда, но и все австрийские, стоящие в гавани. Между тем адмирал распределил корабли свои на пистолетный выстрел по всем батареям, а сам остался у главной. Уже все было готово к ужасной битве, как вдруг арестованные корабли с восклицанием «ура!» украсились российскими флагами, и городская цитадель приветствовала адмирала 21 выстрелами. «Венус» получил приказание принять освобожденные суда и проводить их в Катаро, а сам адмирал с эскадрой своей снялся с якоря и пустился в обратный путь с первым попутным ветром.

      По приходу в Боко-ди-Катаро Сенявин узнал, что 22-го французские войска заняли Рагузинскую республику[125]; донесено ему было также, что на другой день черногорцы с приморцами, подкрепляемые некоторым числом российских войск, не только отразили французов, стремившихся напасть на Боко-ди-Катарскую область, но принудили их ретироваться в неприступные горы. Когда они принуждены были оставить город, то унесли с собой все, что только могли захватить, а остальное старались истребить; но за всем тем черногорцы сделали величайшую добычу и совершенно опустошили город.

      Народ