Аут. Наталья Иртенина
Читать онлайн книгу.
почва для бунта. Заговор зрел под самым носом у господина Морла. И если бы не случайность, кто знает, как далеко бы он продвинулся в конце концов.
С утра перед толстяком стояла проблема – хозяину позарез понадобилась баба со змеиной кожей. Хорош каприз. Камил плохо представлял себе удовольствие, получаемое от такой женщины. Весь смак и толк в бабе – тепло ее рук, бедер, горячая скачущая задница, жар распаленного, влажного логова. Ни разу в его жизни, богатой случайными утехами, не попалось ему то, что требовалось сейчас хозяину. Не бывает просто таких баб. Но в обязанности толстяка входило также добывание для господина того, чего не бывает.
В Городе можно было добыть все. С самого утра Камил шерстил улицы. Тепловизор для такого дела не годился. Нужно было самому, лично ощупывать каждую попадающуюся по пути бабу. Они ругались, плевались, норовили располосовать ему лицо ногтями, некоторые били по физиономии, а то и куда побольнее, пятеро или шестеро выразили желание отдаться ему тут же, на улице. В конце концов толстяк озверел и, выходя из машины, прихватывал пистолет. Совал ствол в рожу очередной дуре, залезал другой рукой ей под одежду, не глядя в дикие от испуга глаза, и шел дальше, не найдя искомого.
К обеду пот лил с толстяка градом. Он приземлил «тарелку» в пустынном районе, полуутопшем в собственных руинах, затолкал в брюхо прихваченный из дому кусок жареной дикой курицы, запил синтетическим вином и, наконец, с тоской обратил взгляд на легко дымящиеся развалины.
Он помнил этот район, эти улицы. Недалеко отсюда был отель, где он часто останавливался. Двадцать и более лет назад – до того как стал служить хозяину, до того как город начал с бешеной скоростью менять свои очертания, встраиваясь в общие декорации очередного ре ала. Восемнадцать лет назад город потерял свое истинное лицо. Весь мир потерял его. А теперь толстяк снова видит это лицо. Теперь он понял смысл вчерашних слов хозяина.
«Я предъявлю им свое недовольство. Гнев Божества. Верну им их настоящее. Их мертвое настоящее. Догадаются ли они?»
Они не догадаются. Они лишены памяти о своем прошлом. Не знают, не помнят, каким оно было. Даже Морл не знает, потому что слеп и никогда не видел лица мира. Только один-единственный человек может сказать, насколько изменился истинный его облик за восемнадцать лет забвения, одичания, мертвого сна. Толстяк бродил по улицам, заглядывал в черные проемы окон, перетирал в пальцах каменную крошку обрушенных зданий. Они не выдерживали тяжести одеяла небытия, укрывшего красивый когда-то город, весь мир. Огонь же довершал дело.
Слепой никогда не говорил Камилу, как он это делает. Каков механизм его власти над всем существующим. Каким дьявольским способом вызывает он из пустоты никогда не бывшее и наряжает в него реальность. Толстяк мог лишь наблюдать результат. Видел, как плавится реальность, как огонь сжирает старые декорации, будто они сделаны из картона, а на их месте вырастают за ночь новые. Смотреть на это было жутко. Поэтому он не смотрел. Давно уже. И никто не смотрел. Боялись, заранее запирались