За пределы атмосферы. Антология
Читать онлайн книгу.
три, и больше. Эффект сохранялся. Даже если пустую обертку подложить. Которую сам и порвал. На ней-то самой картинка видна все время, но если подоткнуть проволоку под током – через пустую обертку проходит на следующую плитку, она оживает.
А потом он заметил, что, кроме «во-первых», есть и во-вторых. Непонятный прямоугольник, похожий на «тетрис», удлинялся, если долго держать плитку под током. Точнее, удлинялась черная часть его. А белая укорачивалась. Действительно, как заполнение виртуального стакана в «тетрисе». Или то, что компьютерщики называют «прогресс-бар». Заряжается? Аккум, и вправду? «Прямая дорога тогда ему на “Юнону”», – подумал Густав. Правда, прогресс-бар удлинялся только на тех плитках, где был знак молнии. Ни ушастые, ни лазеры, ни лежачая восьмерка на электричество не реагировали. Можно было считать это третьим открытием, но оно было грустным. Как, наверно, было грустно изобретателям, когда узнали, что нельзя построить вечный двигатель. Плиток с молнией было всего одиннадцать штук. Только их, выходит, имело смысл пытаться продать.
Эта незадача, а также размышления о стакане и о баре выгнали его в поселок. Потратить шесть рублей на банку «Синебрюхова» – а что, есть повод. Он сохранил от порчи доверенный ему груз и получил все полагающиеся бумаги. Добыл денег и поделился с семьей. И еще добудет – у него есть матценность, а уж загнать ее он сумеет. Пошел и купил. Вот тут-то, когда переходил мост, значит… Сунулся в карман – там ли еще банка, там ли сдача. И попалась под руку распроклятая коробка. Идиот! Хотя… Это же не аккум. Это…
Почему пришли в голову слова «стиральный порошок», он не понял. Потому что в баню собирался, что ли?
А потом – слова «растворяется» и «энергия», и тоже непонятно почему. В бане вода, в воде все растворяется. А энергия не растворяется, и вообще в сырых местах с энергией надо осторожно, даже в правилах насчет электроустановок говорится отдельно про особо сырые места.
Перед глазами, ярко-ярко, высветилась картинка на фантике плитки. Какой-то. Одной из. Пузыри – большой пузырь, два поменьше как прилипли сверху. Так детишки рисуют. Санька вот, например. То ли пузыри, то ли Винни-Пух. Пузыри от стирального порошка, и он растворяется? Растворяется, спору нет. А энергия при чем? Еще не пил, а мерещится дурацкое что-то.
«Синебрюхова» он выпил за ужином – вторую курицу сварил, так что кудрявая жизнь продолжалась. Без закуски пить – ну нет! И с закуской-то питух он никудышный, всю жизнь хмелел с одной стопки, да и вообще – может ли быть пруха тому, кого родная мама Августом назвала? Глючная, что ли, банка попалась, паленая? Чушь всякая в голову лезет.
Да нет. И до банки лезла. В баню надо – все лишнее и смоется.
Баня топится. Видно. Очередной раз обрадовался запасливости Семёна – нашлось в каморке и мыло, а покрывало с лавки сойдет за банную простыню.
– Из поселка? Полтора рубля!
– Дизелист, вон секция стоит, – бросил через плечо Густав, – тоже из депо, не свои тебе, что ль…
Молчание