Тайна «Красной Москвы». Ольга Тарасевич
Читать онлайн книгу.
Не тащить же детку в следственный отдел…
Да уж, вот такой день варенья у меня выдался – врагу не пожелаешь. Сколько подарков, и один другого веселее и затейливее…
«Владлен Ильич Миронов», – значилось на табличке, прикрепленной к двери нужного мне кабинета.
Теперь понятно, почему следак представляется исключительно по фамилии. Подколки на предмет вождя мирового пролетариата надоели. Мало того что Владлен – так еще и Ильич! Да уж, на редкость неосмотрительными оказались родители Владлена Ильича. Не подумали о явном переборе? Или были яростными коммунистами?..
Постучавшись для проформы, я вошла в кабинет, и на секунду мне показалось, что нахожусь у Седова: тот же кряхтящий от старости компьютер с пыльным монитором, гора окурков в пепельнице, чашка кофе на столе, бутылка водки под столом, банка из-под шпрот, судя по запаху, также в наличии. Довершают сию «прекрасную» картину покрасневшие глаза на сером от усталости лице, густая щетина с сединой и мятый-премятый пиджак, явно свидетельствующий о том, что в личной жизни следователя Миронова имеется вакансия.
Только зеленой попугаихи Амнистии, живущей у Володьки в кабинете и обожающей снайперски нагадить на девушек (конкуренток в нас видит, что ли?) тут не наблюдается. Зато на подоконнике затаился чахлый фикус, робко намекающий на глубоко законспирированную в душе Владлена Ильича тягу к прекрасному.
– Проходите, Лика. – На лице Миронова мелькнуло подобие усталой улыбки. – Слушайте, может, вы случайно эту статуэтку схватили? Вы были в шоковом состоянии, люди часто не соображают, что делают. Такое возможно.
Присев на стул, я покачала головой:
– Не тот случай. Конечно, я перепугалась до одури. У меня день рождения, прихожу, думая мило поговорить о духах – а тут труп лежит! Я к такому делу не привычная. Для меня это всегда – стресс и шок. Но я совершенно точно знаю, что не прикасалась к статуэтке. Ручки дверей трогала, к подоконнику подходила. Убитого за руку брала, пульс искала. Но статуэтку – не было такого, точно помню. Видеть – видела, она под столик закатилась, в кровище вся. Но не трогала я ее!
– Вы могли забыть. Творческие люди часто бывают рассеянными. Тем более – в состоянии шока.
– Я устала повторять – не прикасалась я к статуэтке. И забыть об этом не могла. Я могу забыть сроки сдачи проектов – потому что одновременно пишу и сценарий, и книжку, и пару-тройку статей. Но я не забываю свои действия! Кстати, – устав от объяснений, я решила сменить тему, – вы установили человека, которому звонил Орехов? Помните, я рассказывала вам о его телефонном разговоре?
Миронов прищурился:
– Извините, обсуждать с вами ход следственных действий я не имею права.
– Еще скажите, что я главная подозреваемая!
– Не знаю, – устало пробормотал Миронов, открывая бутылочку с йогуртом. Он сделал глоток, и над его губой отпечатались белые «усики». – Я уже ничего не знаю. По-хорошему – так задержать бы вас надо для выяснения всех обстоятельств.