Мы говорили долго, почти пятьдесят минут. Я рассказал все, что происходило позавчера. Я видел искреннее удивление на рассказе о чаепитии. Я видел задумчивое хмурение бровей и быстрые, как мне показалось стенографические записи в узеньком черном блокноте, когда я пересказывал рассказ сэра Александра о «Гринго».

      Я не рассматриваю эти пятьдесят минут как предательство или нарушение этики по отношению к англичанам. Так получилось, что и по крови, и по почве я – русский. О благе всего человечества я буду думать уже после того, как подумаю о своей Родине. Это нормально. Точно так же мысли о глобальном «российском» народе стоят у меня в приоритетах уже после мыслей о сотрудниках ГК «Максим». О сотрудниках я думаю уже после мыслей о своих друзьях, которые стоят чуть ниже моих родных. Ну а вершина этой пирамиды ответственности – я сам. Попробуйте, если каждый будет обладать здоровым эгоизмом – всем станет жить несколько легче.

      Я не подписывал каких-либо бумаг. Мне не предлагали какой-либо оплаты и не присваивали псевдонимов. Никаких «Трианон», «Стахановец» или еще чего-то в этом духе. Просто еще один пожилой человек, теперь уже мужчина, а не женщина, теперь полковник ГРУ, а не королева Великобритании, попросил меня о помощи. И я снова согласился.