Пусть без изюминки, но точно —

      всё, что порочно, слишком прочно,

      из кожи вон, смотри, ползёт,

      плодится, множится, растёт.

      Коль надобно, то подыграет,

      но к бабке не ходи, подставит

      и лакомый кусок урвёт,

      ехидно хмыкнет, упрекнёт.

      Без сожаленья, без стесненья,

      а впрочем, как и без сомненья

      продолжит путь по головам,

      по душам чистым, по сердцам.

      Пусть без изюминки, но точно

      всё, что порочно, слишком прочно,

      из кожи вон, смотри, ползёт,

      плодится, множится, растёт.

      Золочёное распятье,

      ты для глаза что магнит,

      для кого-то искупленье,

      для кого-то дефицит.

      Для кого-то украшенье,

      для кого-то страшный сон,

      для кого-то ты спасенье,

      жизни истинный закон.

      Оберег и светоч верный,

      друг надёжный, дорогой,

      в миг отчаянья прескверный

      исцелитель и покой.

      Золочёное распятье,

      ты для глаза что магнит,

      для кого-то искупленье,

      для кого-то дефицит.

      Точь-в-точь что кони вороные,

      умчались годы молодые,

      умчались прочь без седока,

      без шума, пыли и звонка.

      Их не вернуть назад никак,

      ведь каждый новый день-рысак

      в своём аллюре-рыси мчит

      и возвращаться не велит.

      Ну что ж, всему свой срок,

      пускай поздненько, но урок

      в очередной раз жизнь дала,

      а не сбежала, хоть могла.

      Точь-в-точь что кони вороные,

      умчались годы молодые,

      умчались прочь без седока,

      без шума, пыли и звонка.

      Куда ни плюнь, то сплошь зеваки,

      эх, измельчали забияки,

      смутьяны с пламенем в груди,

      задиры люда, бунтари.

      Изрядно оскудел накал —

      вчерашний хам, да и нахал,

      сегодня уж совсем не тот,

      молчит, открыв тихонько рот.

      Ну что ж, быть может – хорошо,

      но, коли так, скажу ещё:

      зевакой праздной стать окстись,

      не суй свой нос, поберегись.

      Куда ни плюнь, то сплошь зеваки,

      эх, измельчали забияки,

      смутьяны с пламенем в груди,

      задиры люда, бунтари.

      Хлебосольный волокита —

      мой любезный друг январь,

      ты как А из алфавита,

      зачинаешь календарь.

      Всё в тебе – и снег, и стужа,

      с горкой полные столы,

      гости – Маня и Ванюша

      с