Будьте здоровы и держите себя в руках. Андрей Бильжо
Читать онлайн книгу.
дверь изнутри кому-нибудь из пассажиров. Включая меня.
Однажды “Волга” цвета морской волны сгорела у Лени под окнами. Сгорела вся. Почему она сгорела, осталось загадкой. Леня утверждал, что ее подожгли. Оставшийся корпус машины я отдал Лене. А тот решил сделать машину сам.
– Я ее восстановлю, Андрей Георгиевич, – гордо и самоуверенно сказал он.
Между тем надо было ездить. И я как патриот купил вторую “Волгу”, но уже черную. Налицо был явный мой рост. Через месяц на капоте новой машины появилась вмятина.
– Лыжи упали в гараже у друга и прямо на капот.
Эта фраза в качестве объяснения, брошенная летом невзначай, мне понравилась. И я, чтобы не разрушать этого шедевра, не стал интересоваться подробностями. Спокойно произнесенный Леней абсурд очень сочетался с его пиджаком с плеча писателя Владимира Сорокина, который подарил Лене наш общий друг. К этому времени Леня сильно раздался вширь. В машине он уже не поворачивал головы со стриженым, в складках затылком.
Как-то раз в “Шереметьево” он встретил меня на серебряном джипе.
– Леня, а где моя “Волга”?
– Отдыхает, Андрей Георгиевич. Она много работала, пусть отдохнет…
– А чей это “Джип”, Леня? – осторожно поинтересовался я.
– А, этот? – удивился он, – этот джип мой. Я его у друга купил. Ту, сгоревшую, “Волгу” сделал, продал и “Джип” купил.
Спустя неделю Леня уволился. Сам.
Черная “Волга” встала через несколько дней. Новый водитель в ней долго ковырялся.
– А что она у вас горела, что ли? – спросил он.
– А с чего вы взяли? – удивился я.
– Да много, Андрей Георгиевич, обгоревших деталей. Вот, смотрите…
И он выложил их на мой стол.
Вот такая история одного становления личности.
Ну, будьте здоровы и держите себя в руках.
5. Вот такое кино…
В детских воспоминаниях нет хронологии. Что за чем идет, совершенно непонятно. Да и не очень хочется в этом разбираться. Это кадры только твоего кино. Не склеенного. На монтажном столике. Кино без монтажа. Рабочий материал.
Жили мы тогда в огромной коммунальной квартире на Дом-никовской улице. Комната, которую мы занимали, была четырнадцатиметровой. И в ней обитали четыре человека. А в соседней комнате жила другая семья. С девочкой Люсей. Мне было пять лет, а Люсе – семь. Наших родителей не было дома. Мы играли в доктора. Отгадайте с трех раз, кто был доктором? Правильно, уже тогда, в пять лет, им был я, и по всем медицинским правилам я проводил внешний осмотр Люсиного тела. На самом интересном месте этого тела мною было обнаружено родимое пятно размером с тогдашнюю двухкопеечную монету. Потом вошел мой папа, и мы спрятались под круглый стол. Папа тактично вышел. Люся оделась и, краснея от стыда, убежала.
Удивительно, но эту родинку я запомнил на всю жизнь, и думаю, что о ней